В римском праве могилы и все с ними связанное рассматривалось как «res religious» и «res extra commercium». Они не могли быть куплены, проданы и не входили в область частного права. Подобно древним египтянам и евреям, римляне приравнивали гробокопательство к нечестию, преступлению против религии. Осужденные на позорную казнь христианские мученики не могли быть, согласно римским законам, погребены на общественных кладбищах. Более того, римские суды стремились предавать христиан такой казни, которая бы исключала погребение, например, утоплению в море. Хоронить их на общественных кладбищах не всегда удавалось, поэтому практиковалось захоронение в разных местах – в пещерах, на месте мученичества, на участке, принадлежавшем мученику, и в христианских церквах. Вместе с тем внутри Церкви достаточно рано получила развитие другая традиция – запрет хоронить христиан рядом с язычниками и приравненными к ним еретиками, впоследствии зафиксированная в византийском праве. Девятое правило Лаодикийского собора говорит о запрещении еретикам даже приходить на православные кладбища и к местам захоронения мучеников, а комментаторы Зонара и Вальсамон не дозволяют и православным посещать еретические кладбища.
До начала IV в. почитание мощей мучеников в церкви было народной инициативой, которая, разумеется, на первых порах не имела никакого юридического оформления. Существует предположение, что культ почитания мощей ранее всего развился в Египте, где сохранение тел покойников имело многовековую традицию. Считается, что самым ранним подобным свидетельством является почитание останков св. Поликарпа Смирнского (пострадавшего около 156 г.). В описании страстей св. Перпетуи говорится о платке, омоченном в крови мученика диакона Сатура, который он дал обращенному им в христианство воину как memoria sanguinis. Блж. Августин повествует о древнем обычае оставлять одежду святого как память. К началу IV в. (305–306 гг.) относится свидетельство о знатной карфагенской даме Люцилии, которая держала у себя частицу мощей в качестве талисмана – одно из первых свидетельств сохранения мощей ex corpore. По-видимому, такой обычай имел в это время определенное распространение. Интересно, что архидиакон Цецилиан относится к нему отрицательно, что вполне может объясняться полемикой с донатистами, а вовсе не отношением к практике как таковой — впоследствии реликвии и отношение к ним канонического права становятся разменной монетой в богословской полемике.
Второе правило Карфагенского собора (345–348 гг.) говорит об обязательности почитания могил мучеников, а Карфагенский собор 401 г. различает истинные и ложные мощи и призывает разрушать места ложного поклонения мощам в полях и на дорогах, которые были поставлены как результат видений и снов. Это постановление, наряду с мнением Августина, настаивавшего на практике общественного признания подлинности реликвий и документирования подвигов мученика, является одним из первых актов борьбы с фальсификацией мощей и распространением подложных реликвий. Собор заявил о необходимости сооружения особых часовен для сохранения мощей мучеников, что является строго прерогативой епископа; часовни, поставленные без положения мощей, подлежали разрушению.
Вслед за римским, а также египетским и еврейским законодательством, византийские законы строго осуждали все проявления гробокопательства и разорения могил, что приравнивалось к святотатству. Гражданское право карало это преступление штрафами, бичеванием, острижением волос, отсечением рук, а также конфискацией имущества, смертной казнью или изгнанием, а церковное – отлучением. 66 правило Василия Великого требует лишать гробокопателей причастия на 10 лет. Строго осуждается гробокопательство у других отцов Церкви – Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Григория Нисского. Сократ и Созомен свидетельствуют о народном возмущении при попытке перенесения из одного храма в другой останков Константина Великого императором Констанцием в 360 г., – это расценивалось как гробокопательство. Почтение к могилам святых и нежелание совершать перезахоронения сохранялись в Византии и в дальнейшем, откуда были восприняты на Руси. Так, Святополк Изяславич хотел построить церковь свв. Бориса и Глеба на месте их погребения, не желая переносить мощи с места на место.
Герд Л.А. Реликвии в византийском и поствизантийском каноническом праве // Античная древность и Средние века. 2011. Вып. 40. С. 60-78.
