Кутарев О.В.
Сварог – восточнославянский бог, традиционно интерпретируемый как покровитель огня и кузнечного ремесла. Многие исследователи видят образ общеславянским.
Единственное упоминание Сварога во всей древнерусской литературе встречается в Ипатьевской летописи за 1114 год (далее ПВЛ – «Повесть временных лет»). Здесь летописец приводит значительный фрагмент из славянского перевода «Хронографии» Иоанна Малалы, представляющую собой византийскую всемирную хронику. Эту цитату он сопровождает самостоятельными вставками. Так, летопись сообщает, что вскоре после всемирного потопа в Египте стал править «Феоста, которого и Сварогом называли египтяне. Когда царствовал этот Феост в Египте, в годы правления его упали клещи с неба, и начали ковать оружие, а до того палицами и камнями бились. Тот же Феоста закон издал о том, чтобы женщины выходили замуж за одного мужчину и вели себя воздержанно, а кто впадет в прелюбодеяние, тех казнить повелевал. Поэтому и прозвали его бог Сварог. Прежде же женщины сходились с кем хотели, точно скот. Когда женщина рождала ребенка, она отдавала его тому, кто ей был люб: “Это твое дитя”. Тот же, устроив празднество, брал себе ребенка. Феост же этот обычай уничтожил и повелел одному мужчине иметь одну жену и женщине за одного мужа выходить, если же кто преступит этот закон, да ввергнут его в печь огненную. Того ради прозвали его Сварогом и чтили его египтяне». Далее ПВЛ сообщает о том, что после Сварога стал править «Солнце царь, сын Сварогов, иначе Даждьбог», который следил за исполнением брачных законов своего отца, отчего «настало непорочное житье по всей египетской земле, и все восхваляли его».
Необходимо отметить, что весь указанный сюжет – о падении с неба кузнечных клещей, о введении моногамии, и о том, что в поддержку законов своего отца сын карал прелюбодеев – взят дословно из перевода II книги «Хронографии» Иоанна Малалы, пересказывавшего греческие мифы в эвгемерическом ключе, то есть показывая героев мифов как обожествлённых исторических персонажей. Этот перевод на славянский язык был одним из источников «Хронографа по великому изложению», и был сделан, видимо, уже в X в. [Творогов]. В оригинале упоминается только Феоста (Гефест) и Гелиос (вместо «Солнца» ПВЛ) – греческие боги огня/кузнечного ремесла и солнца соответственно. Поскольку самостоятельными вставками славянского автора являются лишь отождествления Феоста со Сварогом и Гелиоса («Солнца») с Дажьбогом и мотив наказания огненной печью, очевидно, что сам сюжет не имеет никакого отношения к славянской мифологии. Таким образом, интерес для исследователей представляет лишь само это отождествление.
Согласно наиболее распространённой трактовке, Сварог был соотнесён с Гефестом, поскольку являлся его славянским аналогом – богом кузнечного ремесла и культурным героем [Рыбаков, с. 546–547]. За это выступает и этимология, выводимая из корня «-вар», «кипение, варево» [Гальковский, с. 16]. Другая, крайне широко принятая интерпретация Сварога – это представление о нём как о боге неба. Её обычно обосновывают близостью слова с санскритским svarga – небо или солнечный свет. Особое предпочтение этой гипотезе уделяли западнославянские исследователи, причём Л. Нидерле отождествлял Сварога с Дажьбогом [Нидерле, с. 395], а Г. Ловмянский считал Сварога высшим единым общеславянским богом, и даже имя «Перун» объяснял «как прозвище Сварога» [Ловмянский, с. 179]. Однако стоит отметить, что санскритская этимология корня, на которой в основном и базируется интерпретация Сварога как небесного божества, спорна [Мансикка, с. 297; Фасмер, с. 569–570]. Фасмер объясняет этимологию корня как «спорящий, наказующий», что объясняет коннотации вроде «того ради прозвали его Сварогом..», и считает образ праславянским.
Ещё одной частой трактовкой является интерпретация Сварога как покровителя или создателя огня [МС, с. 490]. Это мнение обосновывают тем, что в некоторых поучениях против язычества упоминается «огонь-Сварожич», которому молятся под овином – сельскохозяйственной постройкой, предназначенной для сушения снопов над огнём. Например: «…и огневи сварожицю молятся» в «Слове об идолах» [Гальковский, с. 287]; «огневися молять зовуще его сварожичем», «молять подъ овиномъ огневи» в «Слове христолюбца» [Гальковский, с. 305, 307]. Поклонение огню под овином известно также «Церковному уставу святого Владимира» [Аничков, с. 313; Фаминцын, с. 34]. В пользу мнения об огненной природе Сварога приводят также этимологию «румынского, заимствованного у славян sfarogŭ, švarogŭ «сухой, пылающий»» [Мансикка, с. 297]; вполне объяснимо это предположение и в контексте Сварога как отца «Солнце-царя» Дажьбога. Без соотнесения с огнём Сварожича упоминает и «Слово отца Иоанна Златоуста»: «а инии въ сварожица вероують и въ артемиду…» [Гальковский, с. 323]. Порой трактовка Сварога как покровителя огня и неба соединяется, превращаясь, например, в образ «лучезарного солнца» [Нидерле, с. 394].
Наконец, есть скептики, которые и вовсе считают Сварога выдуманным литературным персонажем, теоним которого был искусственно реконструирован из имени Сварожич на основании сходства последнего с патронимом-отчеством, оканчивающемся на –ич, и как будто бы предполагающего существование слова Сварог. Сторонники этой версии указывают на необходимость такой конструкции в эвгемерических целях, дабы подвести Дажьбога – «сына» Сварога к покровительству князьям и статусу их предка (ср. выражение «Слова о полку Игореве» «дажьбожий внук», дважды употребляющееся по отношению к русским князьям) [Зубов I; Аничков 366]. Вместе с тем это предполагает, «что все твёрдо знали сварожича-огонь» [Аничков, 366]. Однако чаще встречается мнение, что Сварожич был не божеством, а духом либо и вовсе персонификацией огня [Зубов I; Мансикка, 138; Ишутин] в отличие от бога Сварога. По мнению А. Брюкнера, Сварожич это не патроним, а скорее уменьшительно-ласкательная форма имени Сварог [Brückner, p. 148–149]. Оригинальную, хотя и не очень надёжную трактовку предлагает Н.И. Зубов: «по-видимому, славянское *сварогъ также обозначало некогда тот же овин-хлеб, те же подвергаемые сушке снопы, а огонь под таким *сварогом стал именоваться сварожичем метонимически» [Зубов II, с. 97].
Не вполне ясна связь Сварога с Дажьбогом – так, ряд исследователей видит в указании их родства лишь следование переводу с греческого памятника, где Гефест предстаёт отцом Гелиоса [Зубов I; Соколова]. Таким образом, отождествление с Солнцем Дажьбога объясняется его солярной природой в славянской мифологии. Однако допускалось и иное, обратное предположение: славянский автор отождествил Дажьбога с Гелиосом по причине того, что, как и Гелиос, Дажьбог в славянской мифологии был сыном бога-кузнеца, в то время как его соотнесение с Солнцем было несоответствующим славянским верованиям, но вынужденным в силу следования оригинальному тексту [Мансикка, с. 93]. Стоит отметить, что предположение, согласно которому имя «Сварожич» было эпитетом Дажьбога [напр., Гальковский, с. 15; Ловмянский, с. 175] выглядит небесспорным. В то же время есть предположения о том, что Дажьбог и огонь – «братья» в силу происхождения от одного отца [Фаминцын, с. 189].
Особую роль в анализе образа Сварога играет упоминание бога по имени Сварожич в источниках, описывающих религию полабских (западных) славян. В письме Бруно Кверфуртского к германскому императору Генриху II (1008 или 1009 год) говорится: «Как могут соединяться вместе: исчадие диавола — Сварожич и вождь святых, наш и ваш покровитель, св. Маврикий?» [Оглоблин]. В том же XI в. Титмар Мерзебургский описывает город племени ратарей Ридегост и его языческий храм, чьи стены «украшают искусно вырезанные изображения различных богов и богинь. Внутри же стоят изготовленные вручную идолы главный из них зовётся Сварожич (Zuarasici); все язычники уважают и почитают его больше, чем остальных» [Титмар, VI.23, с. 102–103]. То обстоятельство, что эти, видимо, родственные теонимы встречаются и у восточных и у западных славян, послужило одним из обоснований как обще- и праславянского статуса божества, так и его статуса как одного из верховных, как, например, у Г. Ловмянского. Однако рассмотрению западнославянского Сварожича посвящена отдельная литература.
Известен Сварог и в топонимике. А.А. Ишутин приводит некоторые названия: «Сварожево, Сварыжь (Новгородская губерния), польск. Swaryszewo, Swarzec (близ Познани), кашубское Swarozyno и другие» [Ишутин]. Возможно, теоним отразился и в антропонимике: так, имя склавинского воеводы «Сварун» упоминается в византийском источнике за 555 год [Иванов, с. 9; см. также Фаминцын, с. 187–189]. В этнографии имеют место предположения о влиянии культа Сварога на почитание св. Кузьмы-Демьяна, покровителей кузнецов [напр., Рыбаков, с. 547].
Новгородские говоры знают слово «сварог» как старое название огня, а также кузнечика [СРНГ, с. 214]. Интересны параллели Огня-Сварожича с овинником – духом-покровителем овина. С его помощью проводились гадания о женихе (ср. в ПВЛ функцию Сварога как устроителя института брака), а «в день Кузьмы и Демьяна его поздравляли и приносили каши» [СМ, с. 282–283].
Литература
ПВЛ – Повесть временных лет // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1997.
СПИ – Слово о полку Игореве // Воинские повести Древней Руси. – Л., 1985. С. 27–44.
МС – Мифологический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М., 1992.
СМ – Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М., 1995.
СНРГ – Словарь русских народных говоров. Вып. 36. СПб., 2002.
Слово об идолах – «Слово св. Григория, изобретено в толцех о том, како первое погани суще языци кланялися идолом и требы им клали, то и ныне творят» // Гальковский, с. 281–299.
Слово отца Иоанна Златоуста – «Слово св. отца нашего Иоанна Златоуста, архиеписк. Константина града, о том, како первое погании веровали в идолы и требы им клали и имена им нарекали, аже и ныне мнози тако творят и в крестьянстве суще, а не ведают что есть крестьянство» // Гальковский, с. 319–327.
Слово христолюбца – «Слово некоего Христолюбца и ревнителя по правой вере, господи благослови» // Гальковский, с. 300–312.
Аничков – Аничков Е.В. Язычество и Древняя Русь. М., 2009.
Гальковский – Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. – М., 2013.
Зубов I – Зубов Н.И. Научные фантомы славянского Олимпа // Живая старина. М., 1995. № 3 (7). С. 46–48.
Зубов II — Зубов Н.И. Египетско-славянские Феост-Сварог, Солнце-Дажьбог, египетские пирамиды-житницы и славянский огонь-сварожич // Язык и прошлое народа : сб. науч. ст. памяти проф. А.К. Матвеева. Екатеринбург, 2012. С. 93–104.
Иванов – Иванов Й. Культ Перуна у южных славян. М., 2005.
Ишутин – Ишутин А.А. Восточнославянская теонимия. Воронеж, 2003.
Ловмянский – Ловмянский Г. Религия славян и её упадок. М., 2003.
Мансикка – Мансикка В.Й. Религия восточных славян. М., 2005.
Нидерле – Нидерле Л. Славянские древности. М., 2010.
Оглобин – Оглоблин H.H. Письмо архиепископа Брунона к германскому императору Генриху II // Университетские известия. Киев, 1873. №8. с. 1–15.
Рыбаков – Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981.
Соколова – Соколова Л.В. Дажьбог // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». СПб., 1995. Т.2. С. 79‒82.
Творогов – Творогов О.В. Хроника Иоанна Малалы // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.1. Л., 1987. С. 471–474.
Титмар – Титмар Мерзебургский. Хроника. М., 2009.
Фаминцын – Фаминцын А.С. Божества древних славян. СПб., 1995.
Фасмер – Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. Т. 3. М., 1987.
Brückner – Brückner A. Mitologja słowiańska. Krakow, 1918.
