За полтора десятилетия независимого плавания, украинская историческая наука, сделала немало поразительных открытий. К одному из самых интересных и замечательных, относится тезис «о русинстве»: «Украинцев раньше называли русинами, а россиян — московитами».
Трудно предположить, в каких исторических источниках, черпали украинские историки вдохновение. Возможно у Рыбакова, возможно у Носовского, Фоменко, Грушевского, всех не перечесть.
Однако, даже школьнику известно, что историю Руси, нужно изучать с «Повести Временных Лет». Многие зарубежные историки, по-хорошему, завидуют нам, говоря: «У вас есть творение Нестора. Вы знаете, свои корни и можете дать ответы на большинство вопросов, именно благодаря Великому летописцу».
ОТКУДА ТЫ, РУСЬ?
В самом начале, своей повести, Нестор локализует Русь, отмечая, что когда поляне жили отдельно по горам своим, из Руси уже ходили в Каспий по Волге, по Двине в Рим, здесь же вытекает Днепр. Место называется Оковский Лес, это Валдайская возвышенность, территория между Новгородом и Смоленском.
Русью, Нестор, называет словен новгородских, рода варяжского, дословно:
«И от тех Варягов прозвалась Русская земля, новгородцы те суть люди новгородские от рода Варяжского, прежде бывшие словенами.»
Область Варягов-Руси, летописец так же указывает:
«по сему же морю седять Варязи семо ко въстоку до предела Симова (Волжская Булгария), по тому же морю седять к западу до земле Агнянски (Дания). То есть Варяжская Русь-это территория от земель славян-ободритов (нынешняя Германия) до нынешнего Татарстана.
На этой территории выделяется «ареал близких антропологических типов, принадлежащих к балтийскому морю, — балтийский. В него входят поляне (польские), висляне, ободриты, поморяне, словени новгородские, кривичи полоцкие, радимичи, дреговичи и, возможно, волыняне.» (Т.И.Алексеева, «Славяне и германцы в свете Антропологических данных»// Вопросы истории, 1974, N3)
В 882 году, Олег пустился в свой колонизационный поход на юг, взяв с собою много воинов: варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей. Взял княжение в Киеве, сказав известные всем слова «Да будет это мать городам русским». И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью.
Ясно, что поляне на этот момент, еще не являются полноценными гражданами Руси и не названы Русью, в отличие от чуди, словен новгородских, мери, веси и кривичей.
Через пятнадцать лет, Олег пошел на Царьград. Взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев.
Русские послы, по результатам военных действий, взяли с греков дань для Русских городов: Киева, Чернигова, Переяславля, Полоцка, Ростова, Любеча и др. Затем был заключен мирный договор. Здесь встречается первое упоминание названия «Русин»: «Если кто убьет-Русин христианина(грека) ил христианин Русина, то умрет на месте убийства».
Однако следует заметить, что до этого момента славяне и Русины, четко разделены. Русь ставит парус из паволок, а славяне копринные.
Прошла еще тридцать лет и вот уже Игорь идет на Царьград, взяв воинов многих: варягов, русь, и полян, и словен, и кривичей, и тиверцев.
Как видно, поляне и другие славяне, еще не стали единым народом, с самоназванием Русь(Русин).
В начале второго тысячелетия Ярослав Мудрый дал новгородцам Правду и Устав (Русскую правду), «списав грамоту, рече: посему ходите и держите якоже списах вам». В «Правде» еще отличены Русин, варяг и славянин.
Единое имя Русин, для граждан Руси, распространилось позже, об этом говорит и Нестор: «А язык словенский и Русский одно и есть. От Варяг бо прозвася Русью, а наперво беша Словене, а теперь и Поляне звахутся, но словенская речь была, на ней они прозывались по полю сидяху, а язык словенский един».
И КТО ТЕПЕРЬ РУСИН?
Уже в 1112 году, Ярослав Владимирович, князь новгородский, в грамоте немецким послам, от лица всех новгородцев, устанавливает правила взаимоотношения немецких Варягов и Русских людей: «Оже емати скотъ
Варягу на Русине или Русину на Варязе, а ся его заприть, то 12 мужь послухы: идеть роте, възметь свое».
В 1223 году, Смоленский князь Мстислав Давыдович, заключая договор с немцами, своих подданных смолян, называет Русинами: «Русину не звати Латина на поле бится у Русской земли».
Немцы, описывая события предшествующие битве на Чудском озере 1242 года, в своей Ливонской хронике,
псковичан называют Руссенами(Ru?en) и суздальцев, идущих на помощь из «большого и широкого» города на Руси, Суздаля, называют так же Руссенами.
В Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку о татарских зверствах в Курской и Воронежской волости под 1263 годом: «И начаша бесурмене вязати головы боярскые к тороко(м), а рукы вкладоша в судно, вставиша на сани Чернысе Русину и поидоша от Ворогла..».
В 1300 году, шведы, описывая свою битву с новгородцами при Ландскорне, называют их в своей Саге русинами(rytzane).
Летописная повесть о Куликовской битве, москвичей называет Русинами: «И падал труп на труп, падало тела татарское на тело христианское; то там, то здесь можно было видеть, как Русин за татарином гнался, а татарин преследовал Русина.»
Сын Ивана Грозного, Иван Иванович, подписывается фразой: «многогрешный Иван, от племени варяжскаго, родом Русин.»
«Сказание сиречь история о начале царства Казанского и о бранех и о победах великих князей Московских», так же именует москвичей Русинами: » ..идеже несть Рускихъ людеи-и Божіимъ бреженіемъ не уби древемъ темъ великимъ ни единого же Русина..»
Афанасий Никитин (1466-1472 гг.), тверичанин, при встрече с бесерменским ханом, называет себя Русином: «А в том Чюнере хан у меня взял жеребца, а увидел, что язь не бесерменин, Русин..»
Архангелогородский летописец, сообщает о туляках: «..то много у него били олексинцы, полону мало, а згорело мало. И Русин запроси живота себе».
В Житии Стефана Пермского (15 век), находим: «Сии преподобныи отец нашь Стефан бе убо родом Русин, от языка словеньска, от страны полунощныя, глаголемыя Двиньскиа, от града, нарицаемаго Устьюга..».
Устьюжская летопись:
(1438 р.) Прииде царь Махмет на Белеву ратью в мале силе, а князь великии послал воевод своих многих…И царь пришед и силу великого князя прибил, а стражи руския не видели. А Григорей Протасьев наперед всех прибежал, а тотаровя секучи погнаша и убили руси добре много, а тотаровя все целы.
ПОВЕСТЬ ОБ ОСЛЕПЛЕНИИ ВАСИЛИЯ II
Князю же Дмитрею Шемякѣ[3] вложи дьавол в мысль хотѣти великого княжениа, и начат посылати ко князю Ивану Можайскому с тѣмъ, что, рекши, царь на том отпустил великого князя, а он ко царю целовал, что «царю сѣдѣти на Москвѣ и на всѣх градѣх русских, и на наших отчинахъ, а самъ хочеть сѣсти на Тфери».
И пригонилъ къ нимъ туто Дмитрей Ондрѣевъ, что уже князь великий пошол с Вологды къ Бѣлуозеру, да оттоле и къ Твири. Они же оттоле поидоша вси вмѣстѣ со многими людьми. Пришедшимь же имъ в Елну, и срѣтошась с ними татарове, и начаша межи собѣ стрѣлятися. По сем же татарове начаша Руси кликати: «Вы хто есть?» Они же отвещаша: «Москвичи, а идемъ со княземъ с Васильемъ Ярославичемъ искати своего государя великого князя Василья Васильевича, сказывають его выпущена. А вы кто есте?» Татарове же рекоша: «А мы пришли из черкас съ двѣма царевичи Махметевыми дѣтми, и с Касымом да съ Ягупомъ»
ПОВЕСТЬ О ТИМОФЕЕ ВЛАДИМИРСКОМ
XV — XVI в. История «великого грешника» — владимирского священника Тимофея, согрешившего во время исповеди, бежавшего в Орду, принявшему мусульманство и ставшего воеводой казанского царя
………………
Тогда же по случаю бѣжа плѣнникъ ис Казани, некий отрок, русинъ, и, западше, лежаще, утаяся в дубровѣ, по страну путя того, ждущий, докуду минетъ весь полкъ татарский, чтобы востати от места того и паки бы побѣжать, не блюдяся, к Руси.
И егда отрокъ слыша поюща стихь, и, воставъ от лежания своего, и мнѣвъ поюща его стихь быти русина, не бояся, радостен изыде оттуду, и потече из дубровы на путь свой, и явися тому, окаянному варвару, прежде бывшему попу. Он же, видя отрока ярыма своима очима звѣриныма, и похватив мечь нагъ, и хотѣ отроку главу отсѣщи. Пленник же паде на землю з горкими слезами, милости прося у него, чтобы не убиенъ былъ от него. И сказа ему о себѣ, яко «Плѣнникъ есмь, русинъ, бѣжа ис Казани на Русь, и слышах тебя, по-руски поюща великий стихь Богоматере, еже любезнейши есть той стихь всѣх стиховъ Богородичных, и у нас его на Руси честно поють, славяще Пресвятую Богородицу, молитвенницу и заступницу нашу, и чаяхъ тебя русина быти и явихся, господине, лицу твоему, не бояся!»
Он же рече отроку: «Молю же тя, отроча, и заклинаю тя Богом вашим Исусом Христом, пришедшим в миръ грѣшники спасти, да сотвориши ми любовъ духовную! Иди нынѣ от мене без боязни к Москвѣ, на Русь, и пришед, возвѣсти о мнѣ вся митрополиту вашему,[5] еже сказа ти.
Итак, по этим отрывкам из летописей, видно, что на всем пространстве Древней Руси, жил один народ, с единым самосознанием, с единым языком, называвший себя Русинами. Границы этого государства описаны в «Слове о погибели Земли Русской»: « О, светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская! Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга, где обитают поганые тоймичи, и за Дышащее море; от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы.»
