Недоумение дилетанта

На­ши уче­ные му­жи, тру­дя­щие­ся на ни­ве Ис­то­рии, очень лю­бят под­раз­де­лять объ­ект сво­его изу­че­ния на вся­ко­го ро­да пе­рио­ды, эпо­хи и т.д. Оно и по­нят­но, стрем­ле­ние к раз­гра­ни­че­нию и оп­ре­де­ле­нию все­го и вся – ес­те­ст­вен­ное стрем­ле­ние че­ло­ве­ка (соб­ст­вен­но го­во­ря, эта спо­соб­ность че­ло­ве­ка – ос­нов­ное, что, в ко­неч­ном сче­те, вы­де­ля­ет нас из цар­ст­ва жи­вот­ных). Дои­сто­ри­че­ские вре­ме­на, Ан­тич­ность, Сред­не­ве­ко­вье, Ре­нес­санс, Ре­фор­ма­ция, Век Про­све­ще­ния и т.д. Ис­то­ри­ки лю­бят ино­гда по­спо­рить о точ­ном оп­ре­де­ле­нии гра­ниц той или иной эпо­хи, ведь от это­го в боль­шой сте­пе­ни за­ви­сит ос­мыс­ле­ние са­мой эпо­хи. Но для нас в, дан­ном слу­чае, это не яв­ля­ет­ся слиш­ком важ­ным, нам дос­та­точ­но об­ра­тить вни­ма­ние на то, что чем бли­же рас­смат­ри­вае­мая ис­то­ри­че­ская эпо­ха к со­вре­мен­но­сти, тем ко­ро­че оп­ре­де­ля­ет­ся и са­ма эпо­ха. Ес­ли Ан­тич­ность оп­ре­де­лят­ся при­мер­но со вре­мен Го­ме­ра и до не­оп­ла­то­ни­ков, то есть око­ло пят­на­дца­ти ве­ков, то Про­све­ще­ние оп­ре­де­ля­ет­ся уже в один, а имен­но, XVIII век. И та­кая кол­ли­зия уче­ной мыс­ли впол­не по­нят­на, ибо чем бли­же к на­блю­да­те­лю ана­ли­зи­руе­мая эпо­ха, тем более мелкие детали этой эпохи видны исследователю. Тем бо­лее под­роб­но она рас­смат­ри­ва­ет­ся, тем в бо­лее уз­кие рам­ки эта эпо­ха вписывается. Но вот – и это еще од­на кол­ли­зия уче­ной ис­то­ри­че­ской мыс­ли – весь тот пе­ри­од, ко­то­рый рас­смат­ри­ва­ет­ся на­шей уче­ной бра­ти­ей по­сле Про­све­ще­ния, оп­ре­де­ля­ет­ся од­ним име­нем – Но­вое вре­мя, – то есть как еди­ная эпо­ха: дос­та­точ­но про­смот­реть лю­бой учеб­ник ис­то­рии, что­бы в этом убе­дить­ся.

Как так? Уче­ным рас­хо­те­лось ис­кать лиш­ние оп­ре­де­ле­ния? Не мо­жет быть, это не в их ду­хе. На­до бы ра­зо­брать­ся: что к че­му, и что за­чем.

Пре­ж­де все­го, на ка­кие же пе­рио­ды мы мо­жем под­раз­де­лить это са­мое, – со­гла­си­тесь, дос­та­точ­но аморф­ное Но­вое вре­мя. Быть мо­жет, ко­гда мы сде­ла­ем это, мы и пой­мем, по­че­му же это не бы­ло сде­ла­но рань­ше ко­ри­фея­ми ака­де­ми­че­ской нау­ки. Пе­рио­ди­за­цию Но­во­го вре­ме­ни нам сде­лать, как го­во­рит под­рас­таю­щее по­ко­ле­ние, влег­кую. От­вет ле­жит, что на­зы­ва­ет­ся, на по­верх­но­сти, Век Ре­во­лю­ции и Век Ми­ро­вой вой­ны. И сле­ду­ют они, как мы уже зна­ем, за Ве­ком Про­све­ще­ния. Век Ре­во­лю­ции мы бы оп­ре­де­ли­ли в пе­ри­од с Ве­ли­кой Фран­цуз­ской ре­во­лю­ции и до Ве­ли­кой Ок­тябрь­ской, то есть, прак­ти­че­ски, весь XIX век. Век Ми­ро­вой вой­ны – с I Ми­ро­вой и – с уче­том III Ми­ро­вой так на­зы­вае­мой Хо­лод­ной, – до раз­ру­ше­ния Бер­лин­ской сте­ны и вы­во­да Со­вет­ской Ар­мии из стран Вос­точ­ной Ев­ро­пы. То есть, прак­ти­че­ски, весь ХХ век. По­че­му же столь яв­ная, да­же на по­верх­но­ст­ный взгляд, пе­рио­ди­за­ция Но­во­го вре­ме­ни так и не во­шла в ап­па­рат ис­то­ри­че­ской нау­ки. Что­бы по­нять это, так­же не на­до быть се­ми пя­дей во лбу. Ведь ес­ли мы вы­стро­им це­поч­ку: Век Про­све­ще­ния – Век Ре­во­лю­ции – Век Ми­ро­вой вой­ны, са­мо со­бой ра­зу­ме­ет­ся, вста­нет во­прос о при­чин­но-след­ст­вен­ной свя­зи (вы­ис­ки­вать и обос­но­вы­вать при­чин­но-след­ст­вен­ные свя­зи ме­ж­ду раз­но­го ро­да яв­ле­ния­ми – это еще од­на осо­бен­ность че­ло­ве­че­ско­го ес­те­ст­ва). Са­мо со­бой ра­зу­ме­ет­ся, та­кая связь бу­дет ус­та­нов­ле­на, и она, ес­те­ст­вен­но, по­тре­бу­ет сво­его за­кон­но­го обос­но­ва­ния и ос­мыс­ле­ния.

Во­прос ос­мыс­ле­ния то­го, что Но­вое вре­мя со всей его кро­вью –   ру­ко­твор­ной кро­вью, – про­ли­той во всех его бес­по­щад­ней­ших и жес­то­чай­ших ре­во­лю­ци­ях и все­объ­ем­лю­щих вой­нах, есть по­ро­ж­де­ние Ве­ка Про­све­ще­ния ос­тал­ся – и ос­та­ет­ся – за рам­ка­ми рас­су­ж­де­ний со­вре­мен­ных лю­бо­муд­ров. При­чи­на то­му, так­же, на ли­цо. Со­вре­мен­ная ци­ви­ли­за­ция, все её цен­но­сти, есть по­ро­ж­де­ние ве­ка XVIII, Ве­ка Про­све­ще­ния. Со­вре­мен­ное по­ли­ти­че­ское обу­ст­рой­ст­во об­ще­ст­ва, со­вре­мен­ные эко­но­ми­че­ские – ка­пи­та­ли­сти­че­ские – от­но­ше­ния в об­ще­ст­ве, со­вре­мен­ная нау­ка и по­ро­ж­дён­ная её со­вре­мен­ная тех­но­ло­ги­че­ская ци­ви­ли­за­ция – всё это за­ро­ди­лось и по­лу­чи­ло своё оформ­ле­ние в XVIII ве­ке, искусство во многих его проявлениях, да­же со­вре­мен­ная класс­но-уроч­ная сис­те­ма сред­не­го об­ра­зо­ва­ния бы­ли сфор­ми­ро­ва­ны в это вре­мя. То есть Про­све­ще­ние пре­воз­но­сит­ся как один из са­мых вы­со­чай­ших взле­тов че­ло­ве­че­ско­го ра­зу­ма, че­ло­ве­че­ско­го ду­ха все­ми, ко­му цен­но­сти этой са­мой – со­вре­мен­ной – ци­ви­ли­за­ции до­ро­ги.

Ска­за­но «По пло­дам его уз­нае­те, ка­ко­во оно» эти сло­ва от­но­си­лись к де­ре­ву, но точ­но так­же их мож­но от­не­сти и ко мно­го­му ино­му, в ча­ст­но­сти, к со­вре­мен­ной ци­ви­ли­за­ции. Нам не­об­хо­ди­мо осоз­нать, что все мно­го­чис­лен­ные ре­во­лю­ции XIX ве­ка, вплоть до Рус­ской, все кро­во­про­лит­ные ми­ро­вые вой­ны ХХ ве­ка – суть по­ро­ж­де­ние то­го ду­ха, ко­то­рый с наи­боль­шей оче­вид­но­стью на­чал про­яв­лять се­бя как раз, при­мер­но, с XVIII ве­ка. Дух этот – дух гор­ды­ни че­ло­ве­че­ской. Нель­зя ска­зать, что­бы этот дух явил­ся, как «чёрт из та­ба­кер­ки», в той или иной сте­пе­ни он все­гда при­сут­ст­во­вал сре­ди че­ло­ве­ков.

Воз­ро­ж­де­ние… имен­но то­гда, ви­ди­мо, и воз­ро­ж­да­ет­ся дух ан­тич­но­сти, дух ве­ли­чия че­ло­ве­ка в этом ми­ре, и имен­но этот дух про­воз­гла­сил ус­та­ми зна­ме­ни­то­го пи­са­те­ля, спус­тя пять сто­ле­тий: «Че­ло­век – это зву­чит гор­до…»

Во­об­ще-то, ме­ж­ду на­ми го­во­ря, дос­та­точ­но уми­ли­тель­но по­сти­гать ис­то­рию на­шей ци­ви­ли­за­ции и куль­ту­ры по ака­де­ми­че­ским учеб­ни­кам. Ка­кое вос­хи­ще­ние Ре­не­сан­ссом, его зод­че­ст­вом, жи­во­пи­сью, скульп­ту­рой, ко­неч­но же, «Уто­пи­ей» и «Гар­ган­тюа…». По­том – Ре­фор­ма­ци­ей, с её сме­лым Лю­те­ром и его 95-ю не­до­умен­ны­ми во­про­са­ми. Прав­да его по­сле­до­ва­те­ли спус­тя век обез­гла­ви­ли Анг­лию, обез­гла­вив ко­ро­ля, но раз­ве кто в ис­то­ри­че­ской нау­ке свя­зы­вал име­на Лю­те­ра и Кром­ве­ля (воз­мож­но, ко­неч­но же, кто-то и свя­зы­вал, но эта точ­ка зре­ния не есть об­ще­при­знан­ная). Спус­тя еще век – взрыв во Фран­ции. Но учеб­ни­ки ни сло­ва не го­во­рят о ду­хов­ных кор­нях ре­во­лю­ции, при­чи­ны её ви­дят в прав­ле­нии Лю­до­ви­ка XVI, не да­лее. Ужас­ным и жес­то­чай­шим пре­сту­п­ле­ни­ям ищут – и на­хо­дят – ра­цио­наль­ное оп­рав­да­ние. Еще век с не­боль­шим и счет че­ло­ве­че­ским жерт­вам по­шел уже на де­сят­ки мил­лио­нов, но это уже –  по мет­ко­му вы­ра­же­нию вид­но­го по­ли­ти­ка ХХ ве­ка[1] – ста­ти­сти­ка. Это уже совсем другая история со своими: СЛОНом, УхтПечлагом, Колымой, Бухенвальдом, Треблинкой, Хатынью, Катынью etc. – всеми этими вершинами человеческой морали; и апофеозом человеческого разума – Хиросимой, Бхопалом и Чернобылем.

Со­вре­мен­ная ис­то­ри­че­ская нау­ка на­хо­дят­ся в свое­об­раз­ных шо­рах ра­цио­на­лиз­ма. А этот са­мый ра­цио­на­лизм и пи­та­ет тот самый дух, о ко­то­ром мы го­во­ри­ли вы­ше. Дух гор­ды­ни че­ло­ве­че­ской. Имен­но он го­во­рит че­ло­ве­ку, что тот толь­ко лишь си­лой сво­его ratio спо­со­бен вы­стро­ить и обу­строить этот мир.

(Пре­крас­ным при­ме­ром это­му слу­жат Се­ве­ро-Аме­ри­кан­ские Со­еди­нен­ные Шта­ты, соз­дан­ные «От­ца­ми-ос­но­ва­те­ля­ми» на ос­но­ве анг­лий­ской пар­ла­мент­ской сис­те­мы, фран­цуз­ско­го по­ли­ти­че­ско­го ли­бе­ра­лиз­ма и про­тес­тант­ской идео­ло­гии.)

К со­жа­ле­нию, в этих шо­рах на­хо­дит­ся не толь­ко ис­то­ри­че­ская нау­ка, ра­цио­на­лизм ле­жит в ос­но­ве всей на­шей ци­ви­ли­за­ции. И ес­ли уж мы ут­вер­жда­ем раз­ви­тие ци­ви­ли­за­ции, то мы яс­но долж­ны осоз­на­вать его ис­то­ки и пу­ти. А, про­сле­див уже прой­ден­ный путь, мы смо­жем про­гно­зи­ро­вать и раз­ви­тие ци­ви­ли­за­ции в будущем.

Понятно же, что историческая наука, как продукт современной рационалистической цивилизации, не в состоянии дать объективную оценку этой самой цивилизации. А без таковой оценки, без всеобъемлющего понимания истоков и смысла так называемого Нового времени мы не в состоянии будем прогнозировать не то что отдаленное, но даже и ближайшее будущее. А без элементарного прогноза, а значит и элементарного планирования человеку – в силу его ratio – не пристало. И человеку не пристало и уж, тем более, человечеству.