В своё время Н. А. Бердяев заметил, что русская история скорее случается, чем происходит. Красиво выражался Николай Александрович, но иногда не совсем верно. Еще менее справедливой представляется излюбленная нашим либералами теория бесконечного русского тупика/цикла: мороз — оттепель, диктатура — хаос. Прошлое и настоящее России — это борьба за Христа, за замысел Его о Святой Руси. Ключевыми моментами этой борьбы являются духовные вызовы, посылаемые России в большом времени истории, и те ответы, которые она на них даёт. Чаще всего это войны и революции. Чтобы разглядеть в них русскую идею, надо отойти от некоторых из них на десятки, а то и на сотни лет. Тогда яснее становится их ценностные контуры.
Петровская революция
Реформы Петра Великого были тотальной цивилизационной революцией, со всеми присущим подобным переворотам потрясениями и лишениями. Достаточно напомнить, что после Петра население России уменьшилось почти на четверть. Парадокс дела Петра Великого заключается в том, что внешние оболочки русской цивилизации — техника, наука, военное дело и т. д. — при нем были радикально укреплены, перейдя на принципиально иной уровень, и если бы этого не было сделано, Россия потерпела бы национальное крушение уже в XVIII веке. Однако сознательно или бессознательно Петр ослабил именновертикальное измерение традиционной русской жизни. На уровне религии Петр отменил патриаршество, на уровне государственности — заменил соборную (народно-земскую) монархию европейским абсолютизмом, то есть фактически попытался провести нечто вроде протестантской реформации на почве живого православия. Наконец, на уровне культуры он стал родоначальником знаменитой русской интеллигенции, научившейся думать о своей стране сначала по-немецки, ко времени Пушкина — по-французски, к концу ХIХ века — по-английски, а нынче, кажется, по-американски. Ясно, что это вызвало активный народный протест, от костров старообрядцев до последующего — уже при Екатерине — восстания Пугачева.. Едва ли не самый выразительный образ глубинного раскола отечественной цивилизации в условиях петербургской модернизированной Руси предложил Пушкин в «Евгении Онегине»:
Она (Татьяна Ларина — А.К.) по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала,
И изъяснялася с трудом
На языке своем родном.
Это до чего нужно довести собственный народ, чтобы деревенская дворяночка не умела говорить по-русски!..
Следует подчеркнуть, что ни Церковь, ни народ так до конца и не приняли петровской реформы. Конечно, часть народа заподозрила в Петре антихриста и затем ушла в «леса» и «на горы», чтобы не участвовать в его делах, но это разговор особый. Что касается «большой» истории России, магистральной линии ее вселенского христианского служения, то нет сомнения в том, что петровские преобразования, основание Петербурга, заимствование западных этикетов, мод и наук лишь модернизировали Россию, но не убили Святую Русь. Корчившаяся под пером (и кнутом) петровских указов, побеждавшая вместе с ним под Полтавой и Гангутом, танцевавшая на ассамблеях и опивавшаяся на всешутейших соборах Россия в глубине своей бессмертной души продолжала молиться Христу, знала, что Он все видит и за все спросит. Петровские реформы не достигли ядра русского духа, не произвели цивилизационного слома, хотя поломали и покорежили почти все его внешние слои. Уж как суров И. Л. Солоневич в оценке петербургской монархии, а и тот усматривает начало восстановления в ней священного Царства («православную реакцию») уже в деятельности императора Павла Петровича. Можно сказать, что, начав свое историческое движение с петровской дабы («Россию вздернул на дыбы»), петербургская монархия и культура дала в своем завершении мученическую фигуру царя Николая Александровича и всей его августейшей семьи, кровью своей запечатлевших подвиг последних русских самодержцев. Петр Великий действовал, как умел, и памятник ему — Российская Империя.
Февральская революция
Наша христианская история не кончилась с Петром. Забегая вперед, скажу, что не кончилась она и с 1917 годом. Петербург в качестве имперской столицы понес на себе драгоценную чашу православной веры, и еще неизвестно, кому в этом плане пришлось труднее — Москве ли с ее открытым исповеданием вселенского призвания (Новый Иерусалим — Третий Рим) или Петербургу с его «тайным» христианством и откровенным неоязычеством (прежде всего протестантского и масонского типа).
Как известно, первая революция этого года произошла в феврале-марте. Острие февральской революция было нацелено прямо в центр русской цивилизации — в её духовное ядро. Явление 2/15 марта — в день отречение последнего православного государя — Державной иконы Божией Матери под Москвой было, конечно, не случайным совпадением. Восставшие против законного царя думские политики-либералы (и прочие «фармацевты, как обозвал их Александр Блок) задумали перевернуть Святую Русь с «головы на ноги», превратив её в умеренную буржуазную республику англо-французского типа, то есть взять реванш за поражение 1905 года. Революцию 1905 года, так озаботившую авторов «Вех», не дал довести до конца простой русский народ, благословленный на это св. Иоанном Кронштадтским. В то же время «прогрессивное общество» рукоплескало террористам, посылало поздравления с победой в войне японскому императору, а думский лидер тогдашних либералов, англоман П. Милюков до конца эмигрантской жизни гордился тем, что своей речью в Думе в ноябре 1916 года («глупость или измена?») подал воюющей стране «революционный сигнал». Между прочим, до победы над Германией в Первой мировой войне оставалось несколько месяцев. И до Москвы и Волги немцы тогда не дошли, война шла в Австрии и Польше.
Так или иначе, в «сухом остатке» активности февралистов-масонов оказалось крушение русского самодержавия («кругом трусость и измена», записал в своем дневнике отрекшийся от престола император) и последующий распад Российской империи на десятки кровоточащих кусков. Власти либералов с красными бантами хватило тогда едва на 8 месяцев, армия дезертировала, генерал Корнилов пошел войной на Петроград, началась всеобщая смута. Февраль 1917 года — это главная русская трагедия ХХ века.Все последующие революции и войны этого столетия были следствием и одновременно искуплением великого греха февраля — насильственного отрешения от власти последнего православного Царя. Именно в этом состояла одна из тайных целей Первой мировой войны. Если бы керенщина и во многом растленная культура Серебряного века осталась у власти, Россию, скорее всего, ждала бы позорная участь Франции 1940 года.
Октябрьская революция
К ноябрю 1917 года власть валялась в пыли, и нужен был кто-то решительный, чтобы эту власть взять.
Решительные нашлись среди большевиков во главе с Лениным. Разумеется, с юридической точки зрения Октябрь 1917 года был типичным верхушечным переворотом, однако за последующие 5 лет красные победили белых и помогавших им союзников по Антанте (заметим, что командовали белыми армиями вовсе не монархисты, а генералы-февралисты, и воевали они не за Царя, а за учредительное собрание), и собрали разделившуюся Россию почти в границах Империи. Существует мнение, что христианская история Руси кончилась с 1917 годом, и советскую власть надо проклясть с начала до конца. Не думаю, что это следует делать. Один из ключевых авторов сборника «Вехи», С.Л.Франк, писал в 1930-х годах, что «русский дух насквозь религиозен. Он не знает, собственно, других ценностей, кроме религиозных». Романовская монархия рухнула в феврале 1917 года потому, что не смогла оградить народ от власти капитала — этой самой антихристианской власти в мировой истории. Политический капитализм (капиталократия) правил Русью до 7 ноября, после чего был сметен русским народом, который за марксистко-ленинской оболочкой разглядел потребную его сердцу правду. Третий Рим стал Третьим Интернационалом. Выстрел «Авроры» оказался неизбежным после предательства госдумы и генштаба. Сила (и одновременно соблазн) русского коммунизма состоял в том, что он не бедных предлагал сделать богатыми, а, наоборот, богатых опалить пламенем мирового пожара. И в ноябре 1917 года большевики захватили только политическую власть — а духовную власть в том же месяце после двухсотлетнего перерыва принял на себя избранный на кремлевском поместном Соборе патриарх Тихон (впоследствии канонизированный). И столицу через некоторое время перенесли из западнического Петербурга в русскую Москву.
Революция 1941-1945 годов.
Великая Отечественная война — это не только очередная война России с половиной Европы, и прежде всего с германской языческой «волей к власти»: это ещё и ключевой этап христианской истории ХХ века. Она вписана в русскую голгофу именно как искупительный возврат народа к собственной национальной идее и судьбе. Подлинным создателем СССР был «красный император» Сталин, построивший за три пятилетки фактически новую сверхдержаву, взявшую в 1945 году Берлин, овладевшую термоядерным оружием и первой вышедшую в космос. И патриаршество в русской Церкви после интернационал-коммунистического погрома было восстановлено именно при нем. Причем у него не было колоний и волшебных источников нефти, все приходилось делать на энтузиазме, страхе и рабском труде. Да, это было страшно, и не дай Бог нам увидеть что-то вроде раскулачивания, ГУЛАГа и воронков по ночам, но если бы этого не произошло, сейчас уже не было бы не только русского народа, но и многих других, примкнувших к нему лет 200 назад племен. Стоило ли спасение России такой цены? Тут каждый выбирает своё. Когда-то один из поэтов-»фармацевтов» (кажется, некий Джек Алтаузен) написал по поводу памятника гражданину Минину и князю Пожарскому на Красной площади: «Подумаешь, они спасли Россию! А может, лучше было не спасать?».
Нет ничего наивнее полагать, что тысячелетняя духовная энергетика русской цивилизации исчерпалась к началу ХХ века. В 1917 году — на фоне затянувшейся войны и враждебной пропаганды — она впала в мистический и экзистенциальный соблазн насильственной правды и претерпела радикальные превращения, призвав тем самым на свою голову жестокие бедствия. Но всего лишь через 28 лет, в мае 1945 года, победоносно для России закончилось колоссальное по своим масштабам столкновение с оккультным нордическим рейхом. Многие зоркие люди увидели тогда над рейхстагом не только красное знамя, но и православный крест. Даже антисоветчик Бунин публично вскакивал при появлении в парижском театре полковника советской армии, а генерал Деникин предлагал Сталину свои военные услуги. Отправившись на войну с немцами под звуки Интернационала, русские полки вернулись с неё с гимном великой Руси. Напомню, что Великая Отечественная началась 22 июня, в день Всех святых, в земле Российской просиявших, а завершилась фактически 6 мая — в день Георгия Победоносца и православной Пасхи. Как выразился один старец, Господь Россию палкой в рай загоняет.
Необуржуазная революция 1991- 1993 годов
К середине 1980-х годов советская форма русской цивилизации исчерпала свою духовную энергию. В 1991 году к власти в Москве под демократическими лозунгами снова пришли ориентированные на золото либералы (бывшие коммунисты). Это была новейшая буржуазная революция, осуществленная большевистскими методами — партноменклатура конвертировала правительственную власть в экономическую. По глупости или по корысти очередные революционеры полагали, что всё решит невидимая рука рынка — и получили в результате страну в границах XVII века, где конфликтовали все со всеми, и где только ленивый не проектировал дальнейшего распада страны. Результаты этой политики мы расхлебываем до сих пор, как и катастрофические последствия принятых тогда кадровых решений. Результаты эти во всех областях жизни общеизвестны, и я на них останавливаться не буду.
Путинская революция
Так или иначе, Владимир Путин и его команда предотвратили в начале ХХI века дальнейший распад России, сохранив основы российской государственности (символизируемые царским гербом, советским гимном и демократическим флагом) и покончив с диктатом экономического тоталитаризма. «Семибанкирщине» дали понять, что она не всё может. При всем своем внешнем антидемократизме, путинские действия соответствовали народной воле, и народ поддержал их. Я уже не говорю о полном провале либерально-западнических партий, списать который на пресловутый «административный ресурс» при всем желании не удается. Если бы правительству Путина удалось построить соответствующую мировому значению России национальную (а не компрадорскую) экономику на основе идей православного социализма, покончив тем самым с политической и экономической монополией доллара — православно-русская цивилизация была бы материально обеспечена, во всяком случае в обозримом будущем (об этом моя статья «Монархия, русский коммунизма и православный социализм»).
События 2014 года — Крым, Новороссия — доказали всему миру и нам самим, что православно-русская цивилизация как носитель Божьего Промысла жива, вопреки всем потрясениям и катастрофам ХХ века. Более того, если приглядеться, можно обнаружить глубинную закономерность: как только князь мира сего уводит русский народ куда-либо в сторону, Господь поправляет дело, причем совершенно неожиданно для постхристианского безбожного мира. Таков смысл русских войн/революций: битва за Россию. Это ещё раз подтвердило празднование семидесятилетия великой Победы, и прежде всего шествие Бессмертного Полка 9. мая 2015 года, когда, казалось, весь народ вышел на улицы с портретами своих предков. «Россию куют беды и напасти. Не напрасно Тот, кто правит всеми народами, искусно, метко кладет на свою наковальню всех подвергаемых Его сильному молоту. Крепись, Россия!» (св. Иоанн Кронштадтский). Древний Израиль не узнал Христа. Европа извратила Его образ и ныне расплачивается за это, стремительно взращивая постчеловека (трансгуманизм). Святая Русь как соборная личность истории никогда не предавала Его, вплоть до сего дня. И это начинают понимать другие народы. Здесь корень нашей государственной идеологии, ибо государство — это религиозно и политически организованный народ. В этом наша сила.
Александр Казин, доктор философских наук
