Я не открою для вас Америки, если скажу что XX век наплодил сотни антисоветских мифов с деконструкцией которых ещё предстоит разобраться. Один из наиболее известных связан даже не с Советским Союзом, а с историей послевоенной Германии. Сюжет его прост до смешного. На одном полюсе существует ФРГ — свободная страна, где капитализм, счастье, zaebis. На другом — ГДР, страшная диктатура с отсталой командной системой экономики, протекторат «Империи зла» где за Берлинской стеной и пограничными кордонами властвуют «Штази» и evil KGB.
Разумеется, в реальности, ГДР не была филиалом ада на земле, а вполне себе благополучным европейским государством граждане которого имели привилегию наслаждаться стабильностью, миром и уверенностью в завтрашнем дне, пусть и не имели 30 сортов колбасы в магазинах и возможности купить БМВ в кредит. Но я скажу вам больше — советская власть и лично Сталин совершенно не настаивали на существовании ГДР как таковой. Целью советской внешней политики изначально было объединение Германии в единое и демократическое государство. Государство, народ которого сам мог бы решать свою судьбу, не дожидаясь приказов из Москвы или Вашингтона.
Об этом сенсационном для своего времени событии сейчас вспоминать не принято. 10 марта 1952 года советское правительство направило своим бывшим союзникам по Антигитлеровской коалиции дипломатическое предложение. На Западе его быстро прозвали «Нотой Сталина». По сути, это был проект мирного договора с новой Германией. Он включал в себя вывод из Германии всех оккупационных войск и объединение страны на принципах строгого нейтралитета и неучастия в военных блоках. Немцам разрешалось воссоздать национальные вооруженные силы и военную промышленность. Во внутренней политике германскому обществу гарантировались свободные выборы и свободная деятельность всех демократических партий, полная свобода торговли и экономической деятельности.
Со стороны СССР это было щедрое, практически альтруистское предложение. Оно как-то совсем не укладывается в нарратив о тоталитарной империи, стремящейся к безудержной внешней экспансии, не правда ли? Однако, от объединения Германии советская власть имела и свои очевидные выгоды, которые можно рассматривать как мотив. Кратко обрисую их читателю.
Во-первых, заключением мирного договора с единой Германией Советский Союз решал вопрос репараций в свою пользу. Ведь в таком случае, они взимались бы не только с восточных областей бывшего Райха, но и с западных, очень развитых в промышленном отношении. Экономическая выгода здесь очевидна. Во-вторых, Сталин планировал договориться с немцами о границах, а именно добиться признания Восточной Пруссии, Померании и Силезии как легитимных территорий Польши и СССР. И наконец, принцип неучастия объединенной Германии в военных блоках обеспечивал безопасность границ Советского Союза — американские танки и авиабазы отодвигались бы далеко на Запад. Таким образом, Германия становилась бы эффективным буфером безопасности в Центральной Европе, а не зоной конфронтации с «Фульдскими коридорами» и ядерными ракетами.
Почему Запад отказался от этого предложения и упустил исторический шанс на разрядку напряженности в эру начала Холодной войны? Тут на ум приходят несколько причин. Они во многом вытекают из подспудных целей советской дипломатии. Западногерманские власти не желали платить дополнительных репараций и не собирались признавать новые восточные границы (ФРГ настаивала на границах образца 1937 года). Но главным фактором, думается, была позиция самого Аденауэра, который твердо нацелился на интеграцию Германии с западными партнерами и отход от политики нейтралитета, как военного, так и экономического. Эта политика была направлена на заключение тесных союзов с Францией, Италией и государствами Бенилюкса в рамках Европейского объединения угля и стали и Европейского оборонительного сообщества. Иными словами, Аденауэр делал ставку на евроинтеграцию, а не на суверенитет Германии. Ради этого он был готов пожертвовать и германским единством, и упрочением мира в Европе.
О моральной стороне поступков герра Аденауэра и последствиях его решения затормозившего возрождение единой Германии на 40 лет судить немцам. Нам же стоит задуматься о другом. Спустя почти 70 лет после опубликования «ноты Сталина» нужно наконец отказаться от ложных нарративов и принять правду. Правда эта заключается в том, что наши деды и прадеды не были ни захватчиками, ни оккупантами. Они не стремились дробить и подчинять чужие страны, даже если эти страны были в числе наших злейших врагов, не пытались навязать европейцам свою волю любой ценой. Советский народ и власть стояли за мир, выраженный в этой простой, но так жестоко выстраданной советскими людьми фразе — «Лишь бы не было войны!».
