Интересно, что еще в начале 20 века в Монголии сохранялись зороастрийские представления о погребальной обрядности, и это при том, что монголы зороастрийцами формально не являлись, они практиковали буддизм и шаманизм.
На данный момент сложно сказать, какая религиозная система (буддизм или шаманизм) позволила сохранить эти зороастрийские представления. Существует мнение, что зороастрийский обряд выставления (выбрасывания) трупов пришел в Монголию из Тибета вместе с ламаистским буддизмом, и сейчас в Тибете практикуется «воздушное погребение», когда трупы скармливают птицам. Но стоит отметить, что и на Дальнем Востоке (на Амуре, в Корее), а также у лесных народов севера (якуты, чукчи и др.) обряд выставления трупов сохранялся очень долго.
Рассказы русских путешественников 19 и начала 20 века дают хорошее представление о погребальных практиках в Монголии (и у монгольских народов, например, у калмыков). Русские очевидцы отмечали важную роль собаки (священного животного у зороастрийцев) в погребальных ритуалах.
Н.П.Пржевальский «Путешествие в Уссурийском крае. Монголия и страна тангутов»:
«Путешественник встречает более отвратительные сцены на кладбище, которое лежит возле самой Урги. Здесь трупы умерших не зарываются в землю, но прямо выбрасываются на съедение собакам и хищным птицам.
+18 Статья содержит фото и описание жестоких сцен.
Потрясающее впечатление производит подобное место, усеянное грудами костей, по которым, как тени, бродят стаи собак, исключительно питающихся человеческим мясом. Не успеют бросить сюда свежий труп, как его уже начинают терзать эти собаки, вместе с воронами и коршунами, так что через час или много два ничего не остается от мертвеца. Буддисты даже считают хорошим признаком, если труп будет скоро съеден – иначе человек, по их понятиям, не был при жизни угоден богу. Ургинские собаки до того привыкли к подобной поживе, что в то время когда труп несут на кладбище по улицам города, то вместе с родственниками за покойником неминуемо следуют собаки, часто из его собственной юрты.»
Д. Федоров, подполковник Генерального штаба. Опыт военно-статистического описания Илийского края. — Ташкент, 1903.
«О больных калмыки заботятся мало, труднобольного часто бросают при перекочевке. Умершего не хоронят, а бросают на съедение волкам и собакам, и если труп долго не съедается, то покойника считают большим грешником и на молитвы по нем дают ламе денег. Поминки справляют на 40 день и через год, платя также ламе деньги. Траур носят 7 дней, траурный цвет белый.»
И.Майский «Современная Монголия: Отчёт Монгольской экспедиции, снаряжённой Иркутской конторой Центрального союза потребительских обществ «Центросоюз», 1921 г.
«Иногда бывает, что семья, наскучившая уходом за каким-нибудь дряхлым стариком или безнадёжным больным, не дожидаясь момента наступления смерти, выносит на «кладбище» и оставляет там ещё не умершего, а лишь умирающего человека. Тогда кладбищенские собаки собираются в кружок около полутрупа – получеловека и, щёлкая зубами, ждут превращения его в полный труп, так как до наступления смерти они обычно не приступают к своему кровавому пиру.
Эти собаки-людоеды очень злы и свирепы, и представляют серьёзную опасность для пешеходов, так как иногда, если бывают очень голодны, бросаются и на живых людей. Участвовавший в нашей экспедиции забайкальский казак, посещавший уже не раз Монголию, рассказывал мне, что несколько лет назад он ехал верхом с двумя товарищами в окрестностях Урги. Впереди на некотором расстоянии шёл китаец. На дороге был небольшой увал, за которым китаец скрылся. Когда казаки тоже подъехали к увалу, они заметили далеко внизу свору собак, но китайца не было. Подскакав ближе, они увидели, что китаец был разорван собаками и жадно ими пожирался. Только когда всадники сделали два выстрела из винтовок, собаки разбежались.»
Этот отрывок хорошо раскрывает зловещую суть зороастрийского обряда “сагдид” (взгляд собаки), именно собака должна была определить умер человек или нет. Считалось также, что собака своим взглядом отгоняет демонов (дэвов).
Хитун С.Е.:
«… Город Урга был окружён кучами отбросов. На эту свалку монголы выносили умерших. Собаки были священными санитарами: по ритуалу умерший должен быть съеден собаками, если он угоден богам. Собаки тысячами жили на этих кучах в диком состоянии. По ночам лай этой тысячи тысяч собак сливался в шум, подобный резкому воющему ветру во время морского прибоя. Горе заблудившемуся пешеходу ночью на этой свалке.»
Имшанецкий Б.И.:
» … Вообще собаки въ Монголіи, какъ ассенизаторы, играютъ большую роль; не будь ихъ вокругъ юртъ, особенно въ городахъ на улице — было бы нечто ужасное, если принять во вниманіе, что при многотысячномъ собачьемъ населеніи и теперь по некоторымъ улицамъ нельзя пройти отъ зловонія. По религіозному обычаю, и собакъ и щенятъ уничтожать нельзя, ввиду этого они расплодились въ необычайныхъ размерахъ.
Обручев В.А.От Кяхты до Кульджи. Путешествие в Центральную Азию и Китай.
«Население все помои и отбросы выносило из дворов и жилищ на улицу, и только обилие бродячих собак, игравших роль санитаров, предохраняло улицы от окончательного загрязнения, так как всё съедобное, включая и экскременты, поедалось. Но эти собаки, всегда голодные, были не безопасны для людей; одинокий и безоружный прохожий ночью на окраинах города легко мог сделаться жертвой стаи собак, привыкших к человеческому мясу, так как монголы оставляли своих покойников в степи на съедение хищным животным и птицам.
Отмечу ещё одну достопримечательность из окрестностей Урги. Это падь (сухая долина) Хундуй в горах правого склона долины Толы. В эту падь монголы выносили своих покойников и по обычаю оставляли их там на съедение собакам, которые населяли норы по соседству. Когда я намеревался прогуляться вдоль этого склона, чтобы осмотреть выходы горных пород, консул посоветовал мне не заходить в эту падь во избежание нападения собак. По его словам, несколько лет тому назад русская подданная бурятка, заехавшая верхом в эту падь, была съедена собаками, которые стащили её с лошади. Лошадь прибежала в консульство без седока, а посланные на поиски казаки нашли только клочки одежды.»
А.Д.Симуков «Труды о Монголии и для Монголии»:
«… Монгольская собака. Основное ее назначение – охрана стада, отдыхающего ночью около юрты, от волков и воров. На пастбище со скотом монгольская собака, как правило, не ходит и ее обязанности ограничиваются сферой юрты. Для охоты она тяжела. … В монастырях и других населенных пунктах большое количество бездомных собак служит санитарами, питаясь всевозможными отбросами.»
Погребальные практики монголов почти полностью соответствуют зороастрийским наставлениям, записанным в Авесте. Это важность поедания трупов священными животными (у монголов это были прежде всего собаки, у тибетцев чаще птицы), и особое отношение к собаке у монголов вообще, как свидетельствуют русские очевидцы, собак нельзя было отстреливать даже после их многочисленных нападений на живых людей.
Ниже, тексты Авесты:
Видевдат (Закон против дэвов)
Фрагард 6
«Предотвращение осквернения земли и воды останками.
Создатель живых творений плотских, Праведный! Куда тело мужа праведного нам отнести? О Ахура Мазда, где положить?
И сказал Ахура Мазда:
«В высочайшем месте, Спитама Заратуштра, где достоверно известно, что есть поедающие труп собаки или поедающие труп птицы.»
Фрагард 5
Разнесение скверны животными
«И сказал Ахура Мазда:
«Мертвечина, унесенная собакой, унесенная птицей, унесенная волком, унесенная ветром, унесенная мухой, не становится грехом для человека.»
Собачья стая в Урге, столице Монголии.
Фрагард 13
Собака
«Собаку создал, о Заратуштра,
Я, Ахура Мазда,
с собственной одеждой, с собственной обувью,
бдительную, острозубую,
получающую подношение мужа, дла защиты живых творений.
Так Я, Ахура Мазда, поставил собаку с телом великой силы, крепостью разума Аши, крепостью живых творений.»
«Кто убьет из этих собак овчарку, сторожевую, охотничью, обученную его душа отлетит от будущей жизни, крича и воя громче, чем воет волк, бродящий в высокогорном лесу.
Никакая другая душа не поддержит после смерти его душу в (ином) мире криком или воем, и две собаки, стерегущие Мост, не поддержат после смерти (его душу) криком и воем.»
Майский И.М.:
Описанный способ погребения — т. е. выбрасывание на съедение зверям и птицам – настолько прочно укоренился среди монголов, что ныне погребение тела в земле является в глазах туземного населения большим грехом. В восьмидесятых годах прошлого столетия имел место следующий любопытный случай. По дороге между Ургой и Калганом скоропостижно скончался казак Немчинов, сопровождавший русскую почту, шедшую в Пекин. Труп Немчинова был тут же зарыт в землю, и это вызвало целый дипломатический конфликт между монгольско-китайскими властями и русским консулом в Урге. Власти настаивали на том, чтобы Немчинов был похоронен на специально отведённом для этого русском кладбище в Урге, консул же не считал нужным исполнять это требование. Произошёл обмен резкими «нотами», в результате которого ургинские власти выпустили особое воззвание ко всем хошунным князьям, где между прочим говорилось:
«Погребение трупа (в долине Бильгих) весьма неприятно гению, покровителю этой местности, которая по сему должна будет погибнуть от засухи; там будут постоянные и сильные ветры, трава не будет расти, проезжие люди непременно будут падать с лошади и умирать на месте, распространяя заразу».
… На беду в следующем году в долине Бильгих действительно случилась засуха и падёж скота, что было, конечно, приписано факту зарывания трупа Немчинова в землю. Ламы целый месяц служили молебны на проклятом месте и только после этого «несчастье прекратилось».
Автор далее описывает аналогичный случай, свидетелем которому был сам. Тело умершего ребёнка, сына русского торговца, собирались похоронить по христианскому обычаю, однако окрестные монголы категорически воспротивились этому, заявив, что если такое «осквернение места» произойдёт, они выроют тело и отдадут на съедение зверям и птицам. Пришлось везти тело за 170 вёрст и хоронить в месте, специально отведённом для этого властями.»
Эти записки Майского И.М. опровергают сложившееся мнение о том, что монголы скармливали трупы людей животным, чтобы они якобы могли как-то лучше переродиться с помощью этой практики по буддийским представлениям. Как видим, главное для местного населения — это не забота о «душах» умерших, а боязнь ритуального осквернения местности. Это один из важнейших зороастрийских принципов.
Эти принципы также отраженны в Видевдате (интересно, что останки собак для зороастрийцев равнозначны останкам людей):
Видевдат (Закон против дэвов)
Фрагард 3
Поддержание чистоты земли
Создатель живых творений плотских, Праведный! Где второе место на этой Земле самое несчастливое? — И сказал Ахура Мазда: То, в котором более всего зарыто останков умерших собак и умерших людей.
Создатель живых творений плотских, Праведный! Кто первый эту Землю величайшим удовлетворением удовлетворяет? — И сказал Ахура Мазда: Тот, кто более всего выкапывает закопанные в ней останки умерших собак и умерших людей.
