Он лгал, заверяя до интервенции детишек Цхинвала, что «скоро у них все будет хорошо». «После того как я увидел этих детей из Южной Осетии, я никогда не смогу отдать приказ стрелять по ним. Ведь тогда каждый из них может пострадать», — говорил он в интервью немецкой радиостанции в 2005 году. Спящий Цхинвал подвергся сначала массированному обстрелу. Огонь, в том числе из «Градов», планомерно и подготовлено велся по всем частям города.
Одновременно раздавалось несколько сотен взрывов в разных частях города. Те, кто не среагировал на первую канонаду, остались в своих домах и погибли. А ведь в Цхинвале не было ни одного военного объекта, за исключением лагеря миротворцев.
Душегубы, входившие в села, сразу же отводили в сторону пожилых людей, мол, что с вас взять. И тут же расстреливали молодых мужчин, а следом всех тех женщин, кто мог бы продолжать род.
Наемники рыскали по квартирам. Закрытые двери они выламывали, писали на дверях, кто там живет. Снайперы отстреливали людей, которые рискнули выйти из укрытий, в том числе женщин, стариков. «Им вообще все равно было, в кого стрелять», — признавались очевидцы тех трагических событий. Многие из них провели «три дня ада», с 8 по 11 августа 2008 года, пока российские войска не выбили наемников из Южной Осетии, в подвалах. В удушающей жаре, в тесноте и страхе, без еды и воды.
Грузинский танк въехал на территорию кладбища Цхинвала, проехал по могилам и сжег находившуюся там церковь. Было убито несколько священников. Вот что рассказывал автору этих строк в те душные августовские дни 2008 года один из очевидцев тех трагических событий, осетин по национальности. Он находился в здании, где оборонялись миротворцы. В тот час наемники, покружив на танках и БТР возле здания миссии, развернулись в Цхинвал, сказав: «Русские, мы оставляем вас на десерт». Каратели особо и не скрывали, что их главной целью являются российские военные. А ведь лагерь миротворцев не был каким-то форпостом. Здесь находились казармы и столовая, командный пункт. Прицельным огнем снарядами была уничтожена казарма миротворцев. В первые минуты нападения на городок, находящийся под защитой международного права, было убито 10 российских миротворцев, двое пропали без вести, множество ранено. Лагерь миротворцев стал настоящей «Брестской крепостью» под Цхинвалом. Волны пехоты и танков накатывали на него вновь и вновь. Обороняться было крайне тяжело: в первые минуты, явно подготовившись, плотным и прицельным огнем грузинской артиллерии был фактически нейтрализован минометный расчет миротворческого батальона: ребят оглушило снарядами.
В этот момент героически повел себя часовой караула на посту миротворцев Сергей Кононов. Рядовой российской армии, укрывшись в доте-«стакане» диаметром около метра, в течение трех часов отстреливался от пехоты и танков, атаковавших его ураганным огнем. Благодаря Сергею другие солдаты смогли перенести раненых в относительно безопасный погреб. Сергей погиб в результате прямого попадания снаряда в дот. Всего за три дня войны в Южной Осетии погибли 92 российских военнослужащих, включая миротворцев. Российские военные, проведя операцию «Принуждение к миру», освободили Южную Осетию, обратив силовиков и наемников в бегство.
Саакашвили семь лет назад вошел в историю как «президент в крови». Но еще запомнился как трусливый политик, жующий красный галстук. Как недоучка, выпрашивающий совет у западных хозяев. Как неврастеник, падающий на землю, когда ему в небе над Гори почудился российский истребитель. Как президент, которого едва не повесили за одно место, если бы не клятвенная просьба «не казнить» со стороны Буша-младшего.
Комментарий
Саакашвили должен сидеть в тюрьме
Главная цель Саакашвили на посту губернатора Одесской области состоит в том, чтобы объединить все порты, убрав оттуда местных украинских олигархов, которые имеют в них, как Коломойский, свое сильное влияние. После объединения портов Саакашвили, с большой долей вероятности, назначит командовать ими Давида Кезерашвили, против которого в Грузии открыто уголовное дело (в период событий в Южной Осетии Кезерашвили был министром обороны Грузии. — «РГ»). Таким образом, будет приватизирован общий порт и все объекты его инфраструктуры. Во-вторых, Саакашвили и его соратники хотят перекрыть дорогу России в Приднестровье, обосновав этот шаг тем, что они борются с каналами контрабанды. В результате введенная при Саакашвили блокада Приднестровья должна помочь Молдавии додавить экономически непризнанную республику и попытаться спровоцировать приднестровцев. В Одессе, в отличие от Грузии, у Саакашвили и его друзей есть где разгуляться. В порту крутятся гигантские деньги. Нет сомнений, что по результатам деятельности этой команды многих в Одессе уберут с должностей, некоторых показательно отправят в тюрьму, бизнес третьих перераспределят. Рейдерские захваты — это конек данной группы. Найдутся «добрые» инвесторы, преимущественно иностранные, которых привезут в Одессу. И такой была его деятельность в Грузии, когда он обосновывал свои популистские акции тем, что борется с коррупцией, хотя сам, как установило следствие, оказался главным казнокрадом. Провокации — это его фирменный стиль. В этом он полностью удовлетворяет запросы американских ястребов.
Боятся ли Саакашвили и его соратники чего-либо? Судя по опыту Грузии, нет. Им нечего терять. Хорошо, что этот цирк шапито, как высказался наш премьер Ираклий Гарибашвили, покинул пределы Грузии.
В связке Порошенко — Саакашвили, несмотря на мнения отдельных аналитиков, я считаю главным последнего, потому что он давно и еще крепче украинского президента завязан на Вашингтон. Имеет значительный опыт работы в качестве главы государства под руководством американцев. Существует видео, где Саакашвили вместе с другим фигурантом уголовного дела в Грузии Адеишвили, нынешним прокурором Одесской области, хвастается тем, что у них есть оружейная компания с Маккейном, предназначенная для поставок оружия по всей Украине. На мой взгляд, он отработает в Одессе два, максимум три года, за это время заграбастает свои деньги и удовлетворит все просьбы своих хозяев. Но может выполнить порученное ему задание и раньше. Я сожалею о том, что грузинские власти не предприняли жестких мер против него, когда Саакашвили еще находился в Тбилиси, и отпустили его из Грузии. Ведь за свои уголовные дела он однозначно должен сидеть в тюрьме.
Справка «РГ»
Малхаз Гулашвили, президент и основатель медиахолдинга «Джоджиан таймс», политический заключенный при режиме Саакашвили. Был по надуманному обвинению помещен в печально известную своими пытками Глданскую тюрьму в Тбилиси. С заключенными здесь обращались как в самом настоящем концлагере: их регулярно били и насиловали.
Мы потеряли своих сыновей
Елена Александровна Мотрикала, мама рядового Сергея Мотрикала (село Воронье Костромской области):
— Мой сын погиб. В телеграмме было сказано: «Погиб, выполняя воинский долг, защищая мирных жителей Южной Осетии». Потом ничего не помню: ни как хоронили, совсем ничего. Два года держалась на уколах, все это время выпало из памяти. А муж погоревал и не выдержал — умер. Сережа родился в нашем селе Воронье. Он хотел быть сварщиком или водителем. Характер золотой, всегда улыбался и помогал мне во всем. Я была на присяге в учебке, прошло немного времени, и я снова поехала. Сердце не давало покоя. Понимала, что мне надо ехать к нему. Сережа не хотел меня отпускать. А я со смехом сказала: «Ну, разве мне уборщицей рядом с тобой устроиться. Не так уж долго тебе служить, скоро домой вернешься». Потом отправили его в Буйнакск, в Дагестан. Он был водителем бронетранспортера. Последний раз позвонил из Южной Осетии. Это было в среду, шестого августа. Когда замолчал мобильный, я все поняла. Мне сказали, что у поселка Джава Сережа попал под артобстрел, прямо в машине погиб вместе со своим командиром. Сыну было двадцать лет.
Галина Владимировна Кусмарцева, мама рядового Олега Кусмарцева (г. Сердобск Пензенской области):
— Олега я поднимала одна, очень тяжело было. А он рос мальчиком со счастливым характером. У него было много друзей, с детства любил технику и неплохо учился. Поступил в машиностроительный техникум, мечтал об институте. Служить попал в мотострелковые войска 58-й армии. Никогда не жаловался, успокаивал: «Мама, не переживай, сложности закаляют. Зато потом легче будет». Я сама догадалась, что он в Цхинвале. Он уже три дня там был, но мне не сообщал ничего, только одно повторял: «Мама, не волнуйся». Потом связь пропала. Ему было 19 лет.
Елена Николаевна Нефф, мама героя России, младшего лейтенанта Виталия Неффа (село Бакмасиха Новосибирской области):
— У нас большая семья, 10 детей. Витя мой первый ребенок. Наверное, поэтому у него очень ответственный характер, так принято — старший отвечает за всех. Он хотел идти в армию, не было и разговоров, чтобы не служить. Попал в мотострелковую дивизию, был командиром танкового взвода. О том, что началось, мы узнали по телевизору. Я ни о чем сына не расспрашивала. Муж мой тоже военный, поэтому привычки задавать вопросы у меня нет. Но мы, конечно, и так понимали, где Виталий, номер части-то знали. Последний раз он созванивался с сестрами.
Военком рассказал, что Виталий принял бой на окраине Цхинвала. Ему было 24 года. У него невеста осталась, и через полгода после этих событий родился сын. Он знал, что у него скоро будет ребенок. Это выяснилось как раз перед войной. Денису сейчас шесть с половиной лет, в сентябре пойдет в первый класс.
Любовь Ивановна и Сергей Алексеевич Ивановы, родители рядового Алексея Иванова (пос. Архипо-Осиповка Краснодарского края):
— Нашему Алеше было 18 лет, когда он погиб под Цхинвалом, — говорит Любовь Ивановна. — Алексей учился в железнодорожном училище, ему полагалась отсрочка, но он сказал: «Пойду служить». Если бы не война, стал бы машинистом тепловоза. Восьмого августа сын позвонил и сказал: «Мама, смотрите телевизор». А потом от него пришла СМСка: «Мы сейчас в Южной Осетии. Сейчас в городе. Город весь в развалинах. Только что закончился обстрел. Пятиэтажка развалилась, как карточный домик, у нас на глазах. Уже второй день не спим, даже поесть некогда. Насколько останемся, не знаю, предполагаю, надолго». Он сначала отстреливался, а потом его накрыло минометным огнем. Алеша награжден орденом Мужества посмертно.
— Бой был на самом краю Цхинвала, там идет сельская дорога, которая простреливалась со стороны Грузии, — говорит Сергей Алексеевич. — Беспроводную связь засекли, и Алексею надо было протянуть провод. Он бежал с катушкой, тащил этот провод к БТР. Ополченец Джамбулат Кокоев рассказал, что моего сына хотели захватить живьем, а он отбивался до последнего. Очень сильная стрельба была. Его накрыла мина. До БТРа пять-семь метров оставалось. Джамбулат отдал мне простреленную каску Алеши. У Джамбулата тоже убили сына, он был чуть старше моего. Шел с тренировки, и его подстрелили с той стороны. Мы оба потеряли своих детей.
