В XVII в. в военном деле России произошла настоящая революция. Для борьбы с соседями, прежде всего Речью Посполитой, русское правительство начало организовывать части западноевропейского типа, т.н. полки «нового строя». Этот прорыв дал возможность на протяжении всей второй половины XVII в. успешно вести войны практически на всем протяжении границ государства.
Первые попытки получить в свое распоряжение полки, организованные по западноевропейскому типу, предпринимались еще в Смутное время Василием Шуйским и Михаилом Скопиным-Шуйским. В 1608 г., по инициативе первого, со шведским правительством были проведены переговоры о предоставлении России для борьбы с врагами отдельного корпуса – в обмен на территорию. В феврале 1609 г. был подписан Выборгский договор, согласно которому в обмен на реальную поддержку в борьбе против Лжедмитрия II Россия отдавала под власть шведской короны г. Корелу с уездом. Командовал иностранными войсками на службе России Якоб Понтус Делагарди (де ла Гарди). Однако прибывшие в марте 1609 г. несколько тысяч наемных солдат не оказали воздействия на ход борьбы Русского государства с Речью Посполитой, а вскоре наемники перешли к открытому грабежу русской территории (Кобзарева Е. И. Шведский военачальник Я. П. Делагарди в России «Смутного времени» // Новая и новейшая история. 2006. №3. С. 170).
Впервые с успехом организовать в составе русской армии полки «иноземного» или «нового» строя удалось в период Смоленской войны 1632–1634 гг. с Речью Посполитой. Тогда, для отвоевания у поляков Смоленска, царь Михаил Федорович по совету своего отца, патриарха Филарета, организовал первые солдатские и рейтарские полки. Организация первых двух солдатских полков была начата в апреле 1630 г. Нижние чины полка набирались из числа беспоместных детей боярских, а позднее и просто добровольцами из числа служилых и вольных людей. Но идея комплектования солдатских полков одними только беспоместными детьми боярскими провалилась. Разосланные в 1630 г. грамоты в несколько городов о наборе их на службу с жалованьем 5 руб. в год и кормовыми деньгами по 3 алтына в день не помогли набрать требуемое число солдат. К сентябрю в солдаты записалось всего 60 детей боярских. Расширение же контингента новобранцев солдатских полков, разрешение записываться в солдаты служилым людям, татарам, казакам дало свой результат, и через год число солдат уже превышало 3 тыс. человек (Чернов А. В. Вооруженные силы Рyccкого Государства в XV–XVII вв. М., 1954. С. 134–135).
Структура солдатского полка в начале 1630-х гг. в русском войске сложилась следующая. Полк состоял из 1600 чел. нижних чинов и 176 начальных людей. Полк делился на 8 рот, которыми командовали полковник, подполковник («полковой большой поручик»), майор («сторожеставец») и пять капитанов. Полковник, помимо выполнения функций командира полка, командовал, таким образом, еще отдельной, полковничьей ротой. В каждой роте полагалось быть поручику (в полковничьей роте – капитан-поручику), прапорщику, трем сержантам (пятидесятникам), квартирмейстеру, каптенармусу (дозорщику над ружьем), шести капралам (есаулам), лекарю, подьячему, двум толмачам и трем барабанщикам. Рота состояла из двухсот солдат, из них 120 были вооружены мушкетами (пищальники), а оставшиеся 80 солдат – пехотными пиками (пикинеры). В отдельных нюансах структура полка могла изменяться, но основа была неизменной. Наименование одних и тех же должностей и чинов в русских полках «нового строя» стало единообразным только к середине XVII в., до этого момента по причине пестрого национального состава начальных людей в проектах организации полка встречались различные названия (см. например, именование второго человека в роте, поручика, и просто «порутчиком», и «ротным порутчиком», и даже «лютенантом») (Малов А. В. Московские выборные полки солдатского строя в начальный период своей истории. 1656–1671 гг. М., 2006. С. 126, 162). Офицерский состав (или начальные люди полка) укомплектовывался наемными «служилыми» иноземцами, которые должны были обучить приемам современного боя личный состав.
Илл. Кн. М.В. Скопин-Шуйский. Парсуна XVII в.
В начале 1631 г. в Западную Европу был послан шотландец на русской службе полковник А. Лесли с поручением нанять на службу в протестантских странах и доставить в Москву четыре солдатских полка.
Проект найма нескольких тысяч солдат в Европе для ведения боевых действий против Речи Посполитой был подготовлен лично А. Лесли и в кратчайшие сроки одобрен царем Михаилом Федоровичем. А. Лесли привез в Россию примерно 4 тыс. наемников, которые вместе с русскими солдатами в августе 1632 г. составили четыре полка солдатского строя. Командовали полками также иностранцы. Эти полки выступили к Смоленску в составе армии боярина и воеводы М. Б. Шеина. В июне 1633 г. вслед за ними были отправлены следующие два солдатских полка, а в Москве спешно организовали еще несколько солдатских полков, укомплектованных преимущественно «даточными людьми», а также роту под командованием капитана Я. Фарбеса. Таким образом, перед войной и во время Смоленской войны 1632–1634 гг. было организовано восемь солдатских полков и отдельная солдатская рота, причем использовались разные способы комплектования: запись в полки беспоместных дворян и детей боярских и добровольная запись вольных «охочих» людей, наем иностранных людей за границей и, наконец, принудительный сбор «даточных людей».
Тогда же начали появляться прочие полки «нового строя» – драгунские и рейтарские. В начале Смоленской войны 1632–1634 гг. был организован рейтарский полк Ш. С. Д’Эберта, в составе которого была отдельная драгунская рота. Рейтарский полк, чье формирование проходило быстрыми темпами в силу престижа в глазах дворян и детей боярских конной службы, первоначально должен был иметь двухтысячный состав, включая 1721 рядовых рейтар. Немного позже численность рейтарского полка возросла до 2400 человек из-за идеи ввести в состав полка особую драгунскую роту, а сам полк делился на 14 рот. В рейтарских полках сохранялись те же наименования чинов начальных людей, что и в полках солдатского строя, за тем лишь исключением, что командовали ротами не капитаны, а ротмистры (Малов А. В. Московские выборные полки солдатского строя в начальный период своей истории. 1656–1671 гг. М., 2006. С. 38–40; Чернов А. В. Вооруженные силы Русского Государства в XV–XVII вв. М., 1954. С. 136).
Полевой стан. Гравюра XVII в. из книги «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей»
Были также организованы, но не успели принять участие в боевых действиях драгунский полк А. Гордона и гусарская «шквадрона» под командованием Х. Рыльского. По числу людей драгунские полки были равны солдатским. Собственно, сами драгуны в России XVII столетия представляли собой солдат, посаженных на коней для быстроты передвижения, но сражавшихся в пешем строю. Однако деление на роты отличалось от полков солдатского строя. Драгунских полк, состоящий из 1440 нижних чинов, делился на 12 рот. Что касается гусарской «шквадроны» Х. Рыльского, то даже именование этого подразделения «шквадроной» говорит нам о том, что в численности она сильно уступала другим полкам «нового строя». «Шквадроной» в русском войске XVII в. именовали отдельное соединение, по величине примерно равное половине соответствующего полка, но возможны и различные числовые отклонения от этого правила.
Общая численность полков «нового строя» в русской армии периода Смоленской войны 1632–1634 гг. приближалась к 18–19 тыс. человек, что являлось достаточно значимой частью всех военных сил, выставленных против Польши (около 60 тыс.) (Вайнштейн О. Л. Россия и Тридцатилетняя война 1618–1648 гг. М., 1947. С. 102). В ходе войны эти полки продемонстрировали свои достаточно высокие боевые качества при правильном подходе к их использованию. Однако в этих частях крылся один значительный недостаток – высокая стоимость их содержания. Иностранные наемники стоили дорого, на их содержание тратились огромные средства. Именно по этой причине полки «нового строя» по окончании боевых действий была распущены. Наемные иноземцы были высланы из страны. По велению государя Михаила Федоровича «немецких полковников и их полков немецких людей, которые были на государеве службе под Смоленском» отправили в те страны, в которых они были наняты на службу.
Внимание руководства страны теперь было сосредоточено на укреплении южной границы, на обороне рубежей от набегов крымских татар. Однако распущенные по домам солдаты, драгуны и рейтары, прошедшие обучение у иностранных начальных людей, учитывались Иноземским приказом, ведавшим полками «нового строя», и ежегодно проходили сезонную службу на южной границе Русского государства.
Царь Михаил Федорович. Худ. И. Г. Ведекинд. 1728 г.
В 1630-е гг. правительство последовательно увеличивало число ратных людей, служащих в «новом строе», за счет переведения в эти полки поверстанных в дети боярские из «вольных» людей, не имевших поместных или вотчинных владений.
В мае 1638 г. состоялся царский указ по этому поводу. Приказывалось набрать в драгунскую и солдатскую службу 4 тыс. человек. Уже год спустя, в марте 1639 г., указывалось, что отныне следует писать в драгунскую и солдатскую службу детей боярских, иноземцев, новокрещенов и татар, «которые не верстаны и не в службе, и за которыми прожиточных поместий и вотчин нет», а также детей боярских, которые уже служили в солдатах или драгунах, и при этом не записаны в службу с «городом» и не имеют поместий и вотчин. В нижние чины было велено писать еще и «стрелетцких и казачьих и всяких чинов» людей и их родственников, если они не находятся уже на службе, в тягле, на пашне или в холопстве в момент записи в солдаты. Привлекались в полки и «вольные охочие люди». Обмундирование, вооружение и жалование выдавалось новоприборным солдатам и драгунам из казны. Причем написавшимся в солдатскую и драгунскую службу выдавали единовременно три рубля «на платье». Солдатам и драгунам, бывшим под Смоленском, невзирая на разницу в происхождении, установили «поденный корм» в восемь денег. Для новобранцев «корм» в восемь денег был положен солдатам и драгунам из числа детей боярских и иноземцев, для остальных «вольных охочих людей» «поденный корм» составлял семь денег (Записная книга Московского стола 7147 года (1638, сентябрь – 1639, август). // Русская историческая библиотека, издаваемая Археографической комиссией. Т. X. СПб., 1886. С. 161–164).
В апреле все того же 1639 г. решение о «приборе» в солдатскую и драгунскую службу стало носить более ультимативный характер. Отныне, не полагаясь на добровольную запись в полки «нового строя» детей боярских, правительство взяло в свои руки процесс комплектования полков. Детей боярских, которые были на службе под Смоленском и в Можайске, а также служивших уже в солдатах и драгунах в 1638 г. на «украйне», наконец, просто не имевших средств, чтобы «подняться» на службу «с городом», было велено «…писати ныне в салдатцкую и ж и в драгунскую службу». Главным условием записи была именно бедность. Детей боярских писали в солдаты и драгуны, если их поместья были пусты или в них были только несколько бобылей, а также при отсутствии поместья вообще. Первоначальная задумка состояла в наборе 4 тыс. солдат и 4 тыс. драгунов, их обмундировании, вооружении и непременно обучении, после чего они должны были отправиться на службу (Записная книга Московского стола 7147 года (1638, сентябрь – 1639, август). // Русская историческая библиотека, издаваемая Археографической комиссией. Т. X. СПб., 1886. С. 176–181).
Указанные меры привели к тому, что к концу 1630-х гг. на южной границе Русского государства в полках и ротах служило около 10 тыс. человек вместе с иностранным офицерским составом. По численности полки «нового строя» постепенно приближались к поместной коннице, превосходя уже в конце царствования Михаила Федоровича «замосковную» ее часть (Лаптева Т. А. Провинциальное дворянство России в XVII веке. М., 2010. С. 166). В этих полках рядовой состав, т.е. нижние чины, а также значительная часть урядников, т.е. каптернамусов, капралов и барабанщиков, были русскими. В 1638 г. на службе в Туле начальных людей «салдатцково и драгунсково строю» иностранцев было 280 человек, а русских начальных людей 454 человека. Подобное превосходство сохранилось и год спустя – в 1639 г. «по местом и на засекех было: драгунсково и салдатцково строю урядников немец 350 ч., урядников же русских людей кормовых 483 ч.». Эти цифры не должны вводить в заблуждение. На самом деле все командные должности, начиная с ротных командиров и их заместителей, занимали именно «иноземцы». На долю русских ратников приходились низшие должности, вроде сержанта или капрала. В число урядников в документах конца 1630-х – начала 1640-х гг. часто включался весь офицерский состав до подполковника, но начальные люди в узком смысле, т.е. непосредственно командный состав, как в масштабе всего полка, так и отдельных рот, был составлен исключительно из иноземцев на русской службе. В частности, в 1639 г. в Туле в полку А. Краферта, который состоял из драгунов и солдат, все нижние чины, а это почти 3 тыс. человек, были русскими. Среди урядников 120 человек были иноземцы, а большая часть, человек 157, были русскими, «кормовыми» детьми боярскими (указаны, правда, только 154 человека: 11 чел. каптернамусов, 116 капралов, 27 барабанщиков).
Штурм Смоленска русскими войсками в 1633 г. Фрагмент гравюры XVII в.
Политика организации частей «нового строя» продолжилась и в 1640-е гг. С апреля 1641 г. по царскому указу вновь началось привлечение тех же самых категорий населения, что и раньше, в солдатскую и драгунскую службу. Отличием от прежних верстаний были несколько ухудшенные условия. На «платье» теперь выдавали вместо трех рублей два; поденного корма солдатам и драгунам, бывшим уже на службе ранее, а также новобранцам из числа детей боярских и иноземцев было назначено вместо восьми денег семь; для новобранцев из «вольных охочих людей» «поденный корм» составлял теперь шесть денег вместо семи (Записная книга Московского стола 7147 года (1638, сентябрь – 1639, август). // Русская историческая библиотека, издаваемая Археографической комиссией. Т. X. СПб., 1886. С. 193, 270–273).
В 1638 г. русское правительство начало организовывать, главным образом из старых «смоленских» солдат, первое поселенное подразделение «нового строя» – «приказ Тульского драгунского строя». В дальнейшем, в первой половине-середине 1640-х гг., отряды поселенных драгун появились в нескольких крепостях на южной границе, а в 1646 г. в драгуны было записано все население дворцовой Комарицкой волости. Подобным же образом были организованы поселенные части солдатского строя на северо-западе Русского государства, на границе со Швецией. В 1648–1649 гг. в солдаты были записаны несколько тысяч человек в Олонецком уезде, Сомерской волости и Старополье. Командный состав поселенных частей «нового строя» также состоял из иноземцев на русской службе (Курбатов О. А. Организация и боевые качества русской пехоты «нового строя» накануне и в ходе русско-шведской войны 1656–1658 годов // Архив русской истории. Вып. 8. / Отв. ред. С. С. Ермолаев. М., 2007. С. 164–167). В ходе подготовки к новой схватке с Речью Посполитой была предусмотрена новая волна военных преобразований, связанных, прежде всего, с организацией солдатских, драгунских и рейтарских полков. Войны второй половины XVII в. стали в подлинном смысле слова проверкой боевых качества новых полков – проверкой, которую они с честью выдержали.
