3 ноября 1933 года руководство ОГПУ в спецсообщении, адресованном Сталину, Молотову и Кагановичу, просит разрешить арест нескольких австрийских и германских подданных — представителя фирмы «Контроль-К» на Украине, австрийца Иосифа Вайнцетеля, инженеров Николаевского судостроительного завода имени Андре Марти — немца Густава Карла и австрийца Рихарда Гришая.
По версии Объединённого государственного политического управления (ОГПУ), это руководители обширной сети германской диверсионно-повстанческой организации, работавшей под прикрытием фирмы «Контроль-К».
Как оказалось, личного дозволения Сталина на арест вышеназванных иностранцев ОГПУ к тому времени добивалось уже почти три недели.
Ещё 15 октября 1933 года заместитель председателя ОГПУ Яков Агранов направил Сталину докладную записку о том, что чекистами вскрыта и частично ликвидирована в г. Мариуполе и Николаеве диверсионно-разведывательная организация немецкой национал-социалистической партии, работавшая под прикрытием фирмы «Контроль-К».
И что ячейки резидентуры этой организации обнаружены в оборонных цехах целого ряда заводов Мариуполя («Имени Ильича» и «Азовсталь») и Николаева («Имени Марти», «61», «Плуг и молот»), а также в портах Мариуполя, Бердянска, Николаева, Херсона, Одессы и даже в полках 15-й Инзенской стрелковой дивизии РККА.
По версии комиссара госбезобасности Агранова, возглавлял организацию пресловутый Иосиф Вайнцетель, бывший офицер австро-венгерской армии, а его главными резидентами по диверсионно-разведывательной работе были инженер завода «Плуг и молот» Рихард Гришай Рихард, член австрийской организации нац. — соц. партии, и инженер-конструктор завода «Имени Марти» германский подданный Густав Карл.
Как утверждали чекисты, вышеназванные иноземцы добыли данные об оборонных цехах, строительстве подлодок, рецептуру специальной танковой стали, сведения о состоянии 15-й дивизии и Мариупольского гарнизона.
Более того, эта широкая разведывательная работа сопровождалась подготовкой диверсий на ряде предприятий, а завербованные немцы-колонисты создавали повстанческие ячейки в немецких колониях Донбасса, Одесщины и Днепропетровщины.
Всего, сообщал Агранов, уже арестовано 28 человек, большинство которых сознались, но в целях полного вскрытия диверсионных ячеек организации руководство ОГПУ просит у Политбюро разрешения на арест ещё трёх иностранцев.
Но Сталин тянет с ответом, словно в представленной ему картине не хватает некоего завершающего мазка.
Как явствует из документов Политбюро, абсолютно никаких улик в деле просто не было — кроме чистосердечных признаний.И уж кто-кто, а Сталин реальную цену этой всяким докладам ОГПУ знал превосходно.
С иностранцами же приходилось церемониться, хотя и свёртывание торгово-экономического сотрудничества с Германией уже шло, и перед органами уже поставили задачу выдворения германских специалистов (и попутно наведения порядка среди работавших с ними советских граждан).
Но арест сотрудников «Контроль-К°» мог преждевременно дезорганизовать работу фирмы, а занималась она делом весьма важным для советской стороны — техническим обслуживанием советского хлебного экспорта.
Поскольку экспорт зерна тогда и давал валюту для индустриализации, товарищу Сталину желательно было не спешить, да и козыри на руках иметь чуть посущественнее чистосердечных признаний.
Никаких резолюций и пометок в документе Сталин не оставил, лишь особо подчеркнул фразу Агранова, что работа вскрытой и ликвидированной шпионской сети сопровождалась подготовкой диверсий. Словно вопросил: а диверсии-то где?
Те, кому положено, прозрачный намёк вождя уловили мгновенно. 24 октября 1933 года, спустя ровно неделю после первой сводки Агранова о раскрытии и ликвидации на юге Украины немецкой диверсионно-разведывательной организации, Сталину приходит новое спецсообщение ОГПУ:
22 октября в крытом эллинге завода имени Марти, где находится 11-12 подлодок, возник пожар. Никаких существенных повреждений он не нанёс, уничтожив часть штабелей лесов, электропроводку и повредив две подводные лодки типа М («Малютка»).
Затем Сталину докладывает уже сам Генрих Ягода: поджог совершён по прямому указанию секретаря германского консульства в Одессе диверсионной группой той самой шпионской сети, о раскрытии и ликвидации которой ОГПУ тов. Сталина ранее информировало.
Разумеется, теперь уже арестовали всех, кого надо, и они уже сознались: одни — в работе на германский Генштаб ещё во время империалистической войны, другие — что являются агентами германской разведки с 1908 года.
Всё выглядело нормально, разве лишь из материалов ОГПУ следует: диверсию на заводе шпионско-диверсионная организация совершила уже после того, как была вскрыта, а её участники — арестованы. Но мелкие огрехи оперативников никого не заботили: указания свыше поняты правильно и выполнены, оперативная разработка реализована.
Поскольку никакого гласного судебного процесса не предусматривалось. В марте 1934 года по решению Политбюро германские и австрийские подданные, арестованные в связи с делом «Контроль-К», были высланы за границу.
А вот советским гражданам, которых взяли в связи с этим делом, повезло меньше: хотя приговоры, вынесенные тогда некоторым из них во внесудебном порядке, порой выглядели мягкими, всего лишь несколько лет заключения.
Пост по мотивам статьи в газете «Совершенно секретно».