В этой главе мы рассмотрим те ветви генеалогического древа В.И. Ленина, которые имеют не российское, а западноевропейское происхождение. Прежде всего нас интересует его бабушка по материнской линии, Анна Ивановна Бланк, урожденная Грошопф. Именно от нее Владимир Ильич получил в наследство как немецкую, так и шведскую кровь.
Обращаясь к описанию немецкой ветви предков Ленина, необходимо сделать несколько предварительных замечаний. Главным источником для нас при рассмотрении родословной Владимира Ильича по линии Грошопф служат исследования немецких историков Георга фон Рауха1 и Адальберта Брауэра2, опубликованные в ФРГ, К поиску ленинских корней в Германии этих авторов подвиг роман «Семья Ульяновых», который они высоко оценивают и на который активно ссылаются, справедливо полагая, что М.С.Шагинян в своей книге во многом опирается на документы или устные сообщения родственников Ленина3. Сведения о немецких предках исследователи подкрепляют ссылками на источники в Германии, что особенно ценно для отечественных историков.
Работы вышеуказанных авторов находились в РЦХИДНИ (бывшем Центральном партийном архиве) с 70-х годов, но не публиковались и даже не были полностью переведены на русский язык. Между тем информация, которую они несут, уникальна. Перевод, сделанный автором этой главы, позволяет впервые детально проследить немецкую ветвь родословного древа Владимира Ильича вплоть до начала XVII века.
Немецкие историки изучили большой объем архивных документов как в гражданских, так и в церковных архивах Любека4, Ратцебурга, Шверина, Карлова — городов, входивших в герцогство Мекленбург или прилегавших к нему5. Именно здесь жили известные нам немецкие предки В.И. Ленина (см. Прилож. № 1).
Основную информацию Раух и Брауэр нашли в записях церковных книг о рождении, крещении и смерти. Ими использовались различные картотеки (например, профессиональные, в том числе «мельничная картотека»), частные архивы и другие источники.
Многие прадеды Владимира Ильича жили в Любеке, имевшем особые законы о гражданстве. Основанием для характеристики того или иного лица стали документы, предоставлявшие своим обладателям такое гражданство. Ведь звание «гражданин Любека» означало не только место проживания — оно свидетельствовало о высоком социальном положении человека6.
Среди немецких предков Владимира Ильича часто встречаются «мастера»: «мельничный мастер»,»мастер-пивовар». Это были не просто специалисты-ремесленники в той или иной области — они владели значительным имуществом, имели свое дело, работников и относились к зажиточной и уважаемой части любекского общества7.
Документально подтвержденные сведения разрушают сложившийся у некоторых отечественных авторов стереотип о происхождении предков В.И. Ленина из «простых ремесленников». Среди них в Германии мы видим в основном людей из бюргерского сословия,. причем далеко не бедных: это торговцы, пивовары, целая династия, связанная с мельничным производством, служащие городской и государственной администрации, священнослужителя.
Среди дальних родственников Владимира Ильича немецкие историки отмечают и большое число интеллектуалов того времени: врачей, аптекарей, докторов и магистров. По линии Эдлер-Берендс-Штуте это известные в Германии представители фамилии Курциусов: выдающийся археолог и историк, начавший раскопки древней Олимпии, Эрнст Курциус; профессор классической филологии Георг Курциус; известный романист, профессор Роберт Курциус; сенатор, член бундестага, трехкратный президент Любека Теодор Курциус и другие.
При исследовании западноевропейских корней В.И. Ленина авторы использовали не только германские источники, впервые цитируемые здесь на русском языке, но также и документы, хранящиеся в РЦХИДНИ, недоступные ранее для большинства специалистов. Это воспоминания А.А.Веретенниковой, сестры М.А. Ульяновой, написанные еще в конце прошлого века, а также послужной список И.Ф. Грошопфа, прадеда Владимира Ильича, и, кроме того, формулярный список К.И. Грошопфа, родного брата Анны Ивановны Бланк, бабушки Ленина. Документы не только несут ценную информацию, но и ставят ряд вопросов, ответить на которые еще предстоит. Однако сопоставление данных как из немецких, так и из отечественных архивов позволяет сделать некоторые выводы.
Итак, обратимся к рассмотрению родословного древа бабушки
В.И.Ленина, А.И.Бланк, урожденной Грошопф. Будем при этом руководствоваться схемой (см. Прилож. №2), обращая внимание на нумерацию поколений и персональные номера. Проследим сначала ее отцовскую линию (по схеме сверху вниз), останавливаясь по ходу движения на брачных союзах мужчин этого рода.
Прадед Владимира Ильича и отец Анны Ивановны Бланк (III-№ 7), Иоганн Готглиб (Готфрид) Грошопф (IV-№ 12), как утверждает Брауэр8, происходил из старинной семьи владельцев и арендаторов мельниц в районе Ратцебурга (впервые она упоминается в документах 1362 года). Существует несколько вариантов написания фамилии: Грошопф, Гросшопф, Гросшофф, Гроскопп9.Здесь и далее мы будем называть Иоганна Готтлиба и его детей Грошопф, а его предков — Гросшопф (так ближе к немецкой транскрипции: «Großschopf»).
Пока немецким историкам удалось документально подтвердить происхождение Иоганна Готтлиба Грошопфа от его прадеда — Иоганна Юргена Гросшопфа (ѴII-№ 30). Арендатор мельницы, мельничный мастер и церковный присяжный заседатель умер 4 ноября 1744 года в Рене, недалеко от Карлова и Штёве. Иоганн Юрген упоминается в документах как крестный своих внуков10.
Его сын, Йоахим (Иоахим) Эрнст Гросшопф (ѴІ-№ 21) был, как и отец, мельничным мастером и арендатором мельницы. Он родился в 1703 или 1704 году и умер в Штёве в 1769 году в возрасте 65 лет11. Бабушке Ленина, Анне Ивановне, он приходится прадедом. Его имя впервые упоминается в церковной книге Карлова в 1735 году в связи с его женитьбой на Абели Кристине Гютнер (Гюттнер) (VI-№ 22). У супругов родилось восемь детей, старшим из них был прапрадед Владимира Ильича, Кристоф Фридрих (Кристофер Фрвдерих) (Ѵ-№ 16), родившийся 3 марта 1736 года в Штёве12, Брауэр предполагает, что брак его родителей был заключен по любви, так как жених и невеста происходили из разных социальных слоев. Для представителя многочисленного клана Гросшопфов, связанных с мельничным производством, естественнее было бы выбрать жену из своего круга, однако Абель Кристина родилась в семье священнослужителей. Ее родители — «молодой кистер» Иоганн Андреас Гютнер (ѴІІ-№ 31)13 и Сюзанна Маргарета, урожденная Домке (ѴІІ-№ 32), единственная дочь «старого кистера» Якоба Домке (ѴIII-№ 43)14. Свадьба супругов Гютнер-Домке состоялась 10 марта 1712 года в Карлове. В семье было не менее восьми детей. Старшая, Абель Кристина (ѴІ-№ 22), прабабка Анны Ивановны Бланк, родилась 8 октября 1713 года в Карлове и умерла 19 апреля 1773 года в Штёве15.
Мать Абели Кристины, Сюзанна Маргарета Домке, была родом из Карлова. Родители ее, Якоб Домке (ѴІІІ-№ 43), кистер церкви в Карлове, и Гертруда Зунд (VIII-№ 44), поженились 25 октября 1677 года. Гертруда Зунд происходила из старой мекленбургской семьи служащих и ученых, среди которых было особенно много аптекарей и врачей. Сама она родилась 7 августа 1652 года в городе Пархиме, где ее отец, магистр Йоахим Зунд (ІХ-№ 56), был управителем. Умер он в 1676 году16.
Вернемся к детям супругов Йоахима Эрнста Гросшопфа (VI-№ 21) и Абели Кристины Гютнер (ѴІ-№ 22). Их старший сын, Кристоф Фридрих (Ѵ-№ 16), дед А.И.Бланк и прадед М.А.Ульяновой, прибыл в Любек, как считает Брауэр, по настоянию своего отца, в качестве хлебного маклера. Наследником мельницы в Штёве считался следующий за ним брат, Франц Вильгельм. Он рано умер, и аренда мельницы перешла к младшему в семье сыну — Андреасу Бонавентуре17.
21 февраля 1763 года Кристоф Фридрих Гросшопф женился на Кристине Маргарете Эдлер (Эделер, Эдделер) (Ѵ-№ 17). Первенец у супругов родился 10 марта того же года, (пару обвенчали по специальному разрешению совета консистории). Наконец, в том же году 7 июля, «Кристоф Фридрих Гросшопф, торговец», получил любекское гражданство, причем одним из двух поручителей был его тесть. Умер Кристоф Фридрих Гросшопф 16 апреля 1799 года, о чем свидетельствует книга регистрации смертей церковной общины св. Марии в Любеке. От брака Гросшопф-Эдлер появилось семеро детей, среди них — прадед Ленина, Иоганн Готтлиб (IV-№ 12)18.
Его мать, Кристина Маргарета Эдлер (Ѵ-№ 17), родилась 23 октября 1735 года в Любеке и там же умерла 7 августа 1812 года. Ее родители — Иоганн Эдлер (VI-№ 23) и Кристина Маргарета, урожденная Берендс (ѴІ-№ 24). Иоганн Эдлер, прадед А.И.Бланк, родился в Любеке в январе 1704 года, занимался торговлей льняным полотном, позднее стал таможенным писарем на плотине. В 1734 году, заплатив взнос в размере 10 рейхсталеров, он получил любекское гражданство и в том же году женился. Умер он в 1774 году19. Его первая жена, Кристина Маргарета Берендс, родилась 2 июля 1698 года, а умерла 25 октября 1735 года, через несколько дней после рождения своей единственной в браке с Иоганном Эдлером дочери. Очевидно, дочь назвали в честь матери Кристиной Маргаретой. Через два года после смерти жены вдовец вступил в новый брак20.
Отец Иоганна Эдлера, Йоахим Эдлер (ѴІІ-№ 33), был купцом в Любеке. В 1694 году он женился на Магдалене Шультце (ѴІІ-№ 34), а в 1706 году умер, оставив сиротой двухлетнего сына. Магдалена Шультце, дочь ловца сельдей Иоганна Шультце (ѴШ-№ 45) и Магдалены Хайнеке (ѴIII-№ 46), через год вышла замуж вторично; умерла в 1729 году в Любеке. Свадьба ее родителей состоялась в 1667 году, но даты рождения супругов неизвестны. Умерла Магдалена Хайнеке в 1722 году» в Любеке, а смерть ее мужа не зарегистрирована. Возможно, он погиб, как многие моряки, в море. Есть лишь сообщение, что вдова вновь вышла замуж21.
Жена Иоганна Эдлера (ѴІ-№ 23) и прабабка А.И.Бланк Кристина Маргарета (ѴІ-№ 24) была дочерью купца Маттиаса Берендса (ѴІІ-№ 35), умершего в декабре 1708 года. Он переселился в Любек, где женился в 1697 году на Эльзабе (Эльзбе) Штуте (Штудте) (ѴІІ-№ 36). Супруга происходила из старого любекского рода пивоваров, из поколения в поколение владевшего пивоварней на Вамштрассе. Немецкие архивы дают сведения о четырех поколениях этой семьи: 1) Эльзабе Штуте, родилась в Любеке 21 ноября 1670 года и там же в апреле 1756 года умерла; 2) ее отец, Иоганн Штуте (ѴІІІ-№ 47), родился около 1642 года и умер также в Любеке 1 апреля 1701 года, гражданин города, мастер-пивовар, владелец пивоварни; 3) его отец, Юрген Штуте Младший (ІХ-№ 57), гражданин Любека, мастер-пивовар, владелец пивоварни; 4) его отец, Юрген Штуте Старший (Х-№ 62), мастер-пивовар. Даты жизни Штуте Юргенов (как старшего, так и младшего) неизвестны, но сохранились имена их жен: Юрген Старший был женат на Катарине Вульф (Х-№ 63), Юрген Младший — на Элизабете Хай-тман (ІХ-№ 58), дочери Ганса (Иоганна) Хайтмана (Х-№ 64) из Любека22.
Мать Эльзабы Штуте и жена Иоганна Штуте — Эльзаба Грунд (VIII-№ 48). Она умерла в начале 1674 года в Любеке, через год после рождения третьей дочери23. Вдовец женился во второй раз в конце того же года на Кристине Захтлебен. От этого брака родилось еще шестеро детей, и именно по этой линии, через Иоганна Штуте, В.ИЛенин состоит в родстве с целой плеядой немецких интеллектуалов Курциусов, о которых говорилось ранее. Родителями Эльзабы Грунд были Кристина Фойгт (ІХ-№ 60), дочь Йоа-хима Фойгта (Х-№ 67) из Любека, и Юрген Грунд (ІХ-№ 59), гражданин Любека, мастер-пивовар, умерший в 1678 году в Любеке. Как и Штуте, семья Грувд занималась пивоварением. Отец Юргена Грунда, Генрих (Хинрих) Грунд (Х-№ 65), значится в документах как мастер-пивовар и гражданин Любека. Умер он в 1626 году. Его жену звали Абель Барбара (Х-№ 66). Известно также, что у него было две сестры и два брата, но о его родителях и родителях его жены сведения отсутствуют24.
Итак, самые далекие (десятое поколение) предки В.И. Ленина, о которых мы имеем документальные свидетельства, жили в Германии на рубеже XVI—XVII веков.
Обратимся теперь к шведским корням Владимира Ильича. Их изучением занимались исследователи из Швеции Уно Виллерс и Кристина Бакман25. Есть интересные сообщения и в упомянутой выше статье А. Брауэра.
Шведская линия родословной Ленина начинается с жены Иоганна Готтлиба Грошопфа — Анны Беаты Эстедт (ІѴ-№ 13). Варианты написания этой фамилии различны: Эстедт, Остедт, Эштедт, Эрштедт (от транскрипции шведского написания «Öhrstedt»).
Анна Беата, или Анна Карловна, бабушка Марии Александровны и прабабушка Ленина, родилась, как считают Брауэр и Бакман, приблизительно в 1773 году в Петербурге. Такой.уверенности нет у Виллерса — он не приводит даты ее рождения. Но все одинаково называют время свадьбы родителей: Карл Фредрик Эстедт (Ѵ-№ 18) и Анна Кристина Борг (Ѵ-№ 19) поженились в Петербурге 13 мая 1772 года26. Скорее всего, исследователи, указывая приблизительную дату рождения Анны Карловны, исходили из сообщений о свадьбе родителей. В то же время, ее внучка, Анна Александровна Бланк, в замужестве Веретенникова, сообщает в воспоминаниях о кончине бабушки в 70-летнем возрасте27. Если верить Анне Александровне (в написанных ею к концу жизни мемуарах много неточностей), можно допустить, что бабушка родилась в 1777 году, так как дата смерти известна точно: 23 февраля 1847 года.
Мать В.И. Ленина, М.А.Ульянова, вероятно, встречалась со своей бабкой, Анной Карловной. О бабушке, о визитах к ней вспоминала старшая сестра Марии Александровны, Анна Веретенникова. Она навещала ее в многоэтажном доме на 18-й линии по набережной Васильевского острова. Видимо, визиты сюда произвели на девочку неизгладимое впечатление. Забылась собственная квартира на Петербургской стороне (ее описание отсутствует), но дом дяди, Карла Ивановича Грошопфа, где жили и бабушка Анна Карловна, и ее сестра Каролина, остался ярким детским воспоминанием. «Бабушка моя,— писала Веретенникова,— должно быть, была очень хороша собой; я хорошо помню ее лет 60 от роду, и тогда она носила следы красоты, держалась всегда прямо, наружностью своей и туалетом очень занималась до самой смерти… она с утра затягивалась в корсет, взбивала волосы и румянилась»28.
К моменту смерти Анны Карловны ее внучкам Маше и Ане было соответственно 12 и 15,5 лет. Но жили они в то время уже не в столице. Их отец, Александр Дмитриевич Бланк, в 1841 году покинул Петербург и в 1847 году работал на Урале29. Маленькая Маша просто могла забыть бабушку, с которой встречалась до шести лет.
Вместе с Анной Карловной в доме ее сына доживала свой век сестра Каролина Карловна, «в то время уже очень пожилая девица». Красотой она не блистала, в отличие от сестры, и выглядела старше ее, хотя была моложе на десять лет. Зато, «…говорят, она была очень хорошо образована… Долгое время была гувернанткой у Топорниных, богатых помещиков Уфимской губернии, прожила у них двадцать с лишним лет, занимаясь воспитанием их многочисленных дочерей и сыновей… С бабушкой моей всегда говорила по-шведски»30. Некоторые зарубежные исследователи почему-то упорно называют Каролину Карловну воспитательницей или гувернанткой Марии Александровны Бланк и ее сестер. Это, конечно, ошибка. Сестер Бланк воспитывала после смерти их матери, Анны Ивановны Грошопф, в замужестве Бланк (ІІІ-№ 7), ее родная сестра Екатерина Ивановна, приходившаяся Каролине Карловне племянницей.
Отец сестер Анны и Каролины Эстедт и прадед М.А.Улья-новой, Карл Фредрик (Фридрих) Эстедт (Ѵ-№ 18), родился в Швеции в городе Упсала 28 марта 1741 года. Этот город является родиной многих известных нам шведских предков Ленина31. Правда, К.Бакман выражает сомнение в национальной принадлежности Эстедов: в описи населения Стокгольма за 1730 год отец Карла Фредрика, Карл Рейнхольд (Рейнгольд) Эстед (ѴІ-№ 25), упоминался как «родившийся в Ливонии»32. Мать Карла Фредрика, Беата Элеонора Нюман (Ниман) (ѴІ-№ 26), была дочерью Нюмана Карла Петерсона (ѴІІ-№ 37)33, сержанта артиллерии в армии Карла XII.
Скорее всего, будущие супруги Эстедт встретились в Стокгольме, где жили родственники Беаты Элеоноры (у ее деда и бабки, Петтера Карлсона Нюмана (ѴПІ-№ 49) и Марии Брюнельсдоттер Хёк (ѴІІІ-№ 50), был собственный домик в южной части Стокгольма).
Позднее Карл Рейнгольд открыл свое дело в Упсале. Здесь в результате несчастного случая он стал инвалидом и умер в 1748 году34. После его смерти семья осталась без средств к существованию.
Карл Фредрик Эстедт, несмотря на тяжелые обстоятельства, сумел выбиться в люди. В 1769 году он стал в Петербурге гравером, золотых дел мастером35 и, если верить Виллерсу, не бросил ювелирное дело до самой смерти36. К.Бакман сообщает о работе Эстедта в Стокгольме для герцога Карла (будущего Карла XIII) и о переезде его в 1782 году в Петербург37. В этот период он работает учителем гравировки, что подтверждает и «Юбилейный справочник Императорской Академии художеств. 1764-1914 гг.»38, в котором говорится о шведском уроженце Эштедте, ставшем в 1783 году преподавателем в классе «отливки из металла и чеканки». Но из-за начавшейся в 1789 году русско-шведской войны Карл Фредрик был уволен.
Здесь в России он и женился. Свадьба состоялась 13 мая 1772 года в церкви св.Катарины в Петербурге. Жена Эстедта, Анна Кристина Борг (Ѵ-№ 19), родилась в Упсале 1 апреля 1745 года. В российскую столицу она перебралась еще до свадьбы, вероятно, вслед за родственниками. Из семейства Боргов сюда переехали не менее семи человек. Анна Кристина работала экономкой у статского советника Аше. Ее родителями были Карл Борг (ѴІ-№ 27), шляпник из Упсалы, умерший в 1750 году, и Анна Бритта, урожденная Новелина (ѴІ-№ 28). Родилась Анна Бритта в 1713 году, а умерла в 176439. Карл Борг, сын Пера Монсона (ѴІІ-№ 39) и Карин Кнутсдотгер (ѴІІ-№ 40) из Виммерби, взял себе фамилию в честь родной фермы — Боргхульт40. Он отличался необузданным нравом, постоянно оказывался замешанным в скандалы с родственниками, о чем свидетельствуют судебные протоколы. После его смерти вдова, Анна Бритта, взяла дело в свои руки, пока подросшие сыновья не сменили ее41. Надо думать, что ремесло она знала отлично, ведь Карл Борг выбрал себе в жены дочь своего мастера. Его тесть, Симон Новелиус (ѴII-№ 41), тоже шляпник, умер в 1733 году и оставил зятю свою шляпную мастерскую.
Симон вышел из семьи потомственных моряков: и его отец, Эрик Бертилсон (ѴІП-№ 53), и его дед, Бертил Йенсон (ІХ-№ 61) связали свою судьбу с морем. Первый был процветающим шкипером в Вестеросе, второй — капитаном торгового судна из Арбоги. Сын и внук мореходов стал основателем династии шляпников, которая просуществовала четыре поколения. Женат он был на Катарине Аренберг (ѴІІ-№ 42), дочери Эрика Эриксона (ѴIII-№ 55), управляющего имением42.
Таким образом, как немецкие, так и шведские предки В.И. Ленина принадлежали в основном к бюргерскому сословию, правда, не очень высокого социального ранга. Среди них были ювелиры, шляпники, военные, моряки, служащие и фермеры.
Немецкая и шведская линии родословного древа Владимира Ильича пересеклись в Петербурге, в Михайловской церкви кадетского корпуса, 2 марта 1793 года при бракосочетании Иоганна Готтлиба Грошопфа (ІѴ-№ 12) и Анны Беаты Эстедт (ІѴ-№ 13). Впоследствии Иоганн превратился в Ивана Федоровича, его детей величали Ивановичами (Карл Иванович, Анна Ивановна и т.д.), а Анна Беата стала Анной Карловной. Что знаем мы об этой супружеской паре — о прадедушке и прабабушке Владимира Ильича?
Родители Анны Ивановны, бабушки Ленина, представляли первое и второе поколение иностранцев, выходцев из Германии и Швеции, переехавших в Россию. Они не только быстро адаптировались, но и хорошо устроились на новой родине. По сохранившимся сведениям, обе семьи были достаточно обеспечены, блюли традиции отцов и дедов, сохраняли знание родных языков, которое прививали и детям. По-шведски говорили между собой сестры Эстедт — Анна и Каролина. Сестра Анны Ивановны, Екатерина Ивановна Грошопф, в замужестве Эссен, заменившая племянницам мать после смерти сестры и занимавшаяся их воспитанием, преподавала иностранные языки, в том числе и немецкий. Эту традицию продолжила и М.А.Ульянова. Все дети в ее семье благодаря урокам матери прекрасно знали немецкий. Показательна в этом отношении дощечка для хлеба в доме Ульяновых на Московской улице. Она сделана Сашей в подарок матери. Слово «хлеб» вырезано на ней по-немецки: «брот» («Brot»). И, наверное, Александр Ульянов очень любил немецкую поэзию, потому что незадолго до казни просил в тюрьме для чтения книгу стихов Г.Гейне.
Не сохранение ли это любви и памяти о родине предков, привитые новым, уже русским поколениям семьи? Не сразу менялись и религиозные убеждения. Так, дядя М.А. Ульяновой, Карл Иванович Грошопф, в формулярном списке о своей службе значится как лютеранин. А ведь он родился и вырос в Петербурге, и к моменту заполнения документа ему было 52 года43. Его сестра, Екатерина Ивановна Эссен, только перед смертью приняла православие44. Изредка посещала кирху и Мария Александровна Ульянова, которая официально являлась православной, хотя была в общем-то нерелигиозной женщиной45. Детям передавалось не только знание языка, но и некоторые традиции, элементы культуры тех мест и тех социальных слоев, из которых происходили их предки.
Как уже ранее говорилось, прадед Ленина Иоганн Готтлиб (IV-№ 12) родился в марте 1766 года в Любеке, в семье гражданина города, хлебного маклера и торговца Кристофа Фридриха Гросшопфа и Кристины Маргареты, урожденной Эдлер. 9 марта ребенка окрестили в кафедральном соборе города, о чем свидетельствуют документы храма. Из шести братьев и сестер Иоганна Гросшопфа двое умерло на первом году жизни (Иоганн Йоахим и Иоганна Элизабета). Две сестры оказались в России: согласно записям в книге кафедрального собора Любека, сделанным в 1810 году, одна из сестер, Рената Кристина, жила в Пернау (Пярну, Эстония), а другая, Хедвига Катарина, — в Москве46.
Как пишет Раух, ссылаясь на архив Е. Амбургера, Иоганн Готтлиб Грошопф «в 1780 году приехал в С.-Петербург и в 1790 году вступил во владение фирмой Кристиан Фридрих Шаде и сын»47. Мы можем лишь гадать о причинах переезда Грошопфа в Россию. Точных данных на этот счет нет. Как молодому человеку, оказавшемуся в чужой стране в четырнадцатилетием возрасте, удалось в 24 года стать владельцем фирмы? Что это — талант к коммерции, везение? Не исключено. Но если предположить, что фирма принадлежала родственникам, возможно, бездетным, станет понятно, почему юношу, почти ребенка, посылают за границу, где он молодым человеком наследует дело.
В пользу этого предположения говорят имена владельцев. В Западной Европе, где отсутствуют специфические «русские» отчества, связь с предками в именах все же существует. Ребенку дают традиционно не одно, а несколько имен, как правило, по крестным, которыми чаще всего бывают родственники отца или матери. Иногда имя передается «по наследству» от отца к сыну или внуку, как по отцовской, так и по материнской линиям. Имена Фридрих, Кристиан или Кристина неоднократно встречаются как среди прямых предков Иоганна Готтлиба, так и среди его родственников. Также подтверждает эту возможность наличие значительного числа представителей клана Гросшопфов, переехавших в Россию: кроме уже упомянутых ранее сестер Иоганна Готтлиба, можно назвать, как считает Раух, то ли его дядю, то ли кузена, уроженца Любека Кристиана Дитриха Гросшопфа. Он обосновался в Риге, где стал в 1799 году старшиной купеческой гильдии и именитым гражданином города48. Не исключено, что какая-то Гросшопф вышла замуж за некоего Шаде и обосновалась в Петербурге. Напомним, однако, что это — только версия.
Дела у фирмы Грошопфа шли, очевидно, неплохо, если он смог приобрести многоэтажный дом на 18-й линии Васильевского острова. Оставил ли позднее Иоганн Готтлиб свою фирму или совмещал работу в ней со статской службой, неизвестно. Только с июля 1795 года он зачислен на должность публичного нотариуса, а с июня 1801(1806?) года является консулентом в Государственной юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел. Об этом свидетельствует послужной список «Ивана Федорова сына Грошопфа 180Г’49. Впрочем, как утверждает М.Г.Штейн, дата эта скорее всего ошибочна. В доказательство он приводит несовпадение данных о рождении детей, прежде всего Карла и Каролины. Добавим, что об этом же свидетельствует и возраст самого И.Ф. Грошопфа, которому, как указано в документе, «40 лет от роду». А так как родился он в 1766 году, то послужной список заполнялся, вероятно, в 1806-м, а не в 1801 году.
В более позднем источнике — любекском реестре родов за 1810 год — Иоганн Грошопф называется уже «губернским секретарем»50. Такой чин для человека «за сорок» не очень престижен — всего-то 12-й класс, согласно Табели о рангах. Но в России государственная служба была единственным способом занять более высокую социальную ступень и получить дворянство. Быстрое продвижение по служебной лестнице, награждение орденами способствовали в этом не только самому чиновнику, но и его жене, детям. Возможно, именно стремление Иоганна Грошопфа получить дворянство и подвигло его поступить на службу. Низший, 14-й класс службы по Табели о рангах давал пожизненное, то есть личное дворянство. Жена личного дворянина также приобретала личное дворянство. «Дети личных дворян пользовались статусом «обер-офицерских детей», а с 1832 года — потомственных почетных граждан»51. Есть косвенное подтверждение того, что Грошопф получил личное дворянство. В 1848 году в формулярном списке его сына, действительного статского советника Карла Грошопфа, среди других сведений о нем сообщалось: «Из обер-офицерских детей»52.
А.А. Веретенникова приводит в своих воспоминаниях рассказы о деде, И. Грошопфе, которые она ребенком могла слышать от старших: «Силы и здоровья он, говорят, был богатырского, никогда не хворал, не верил никаким докторам и лекарствам… но раз в месяц принимал касторку, утверждая, что любой механизм, в том числе «человеческий», нуждается в чистке»53.
Дата его смерти, как считает Раух, не установлена54. Брауэр же указывает: «приблизительно 1845 год»55, что, на наш взгляд, вызывает большое сомнение. Во-первых, потому, что А.А. Веретенникова, родившаяся в 1831 году, хорошо помнила бабушку, Анну Карловну, но никогда не видела деда, а ведь в 1845 году ей было 14 лет! В воспоминаниях она пишет, что дед умер еще до свадьбы своей дочери Анны, матери Веретенниковой, «около 70 лет, оставив жену и семь человек детей»56. Во-вторых, исследователь ленинских предков М.Г.Штейн считает, что И.Ф. Грошопф скончался не позднее 1822 года, ссылаясь на «Указатель жилищ и зданий в С.-Петербурге, или Адресную книгу с планом на 1823 год» Адлера. Там владельцем дома на 18-й линии Васильевского острова значатся наследники Ивана Федоровича57. Значит, ко времени смерти ему было не «около 70», как пишет внучка, а около 60 лет. Выше уже указывалось: несоответствий в воспоминаниях Веретенниковой много.
Всех семерых детей, оставшихся после смерти их отца, Иоганна Готтлиба (Ивана Федоровича), Айна Александровна поименно не называет. Поэтому мы не можем сказать, кого именно из восьми детей, перечисленных в послужном списке сорокалетнего И.Ф.Грошопфа, не осталось в живых ко времени его кончины. В документе названы: Карл, Александра, Иван, Густав, Анна, Катерина, Каролина и Амалия (перечислены здесь по старшинству)58. Возможно, раньше отца умерла Амалия, о которой какие-либо сведения отсутствуют. А может быть, раньше Ивана Федоровича скончался и Иван Иванович59.
Больше всего сведений мы имеем о Карле Ивановиче: не только воспоминания племянницы, но и официальные документы. Из «Формулярного списка о службе действительного статского советника Грошопфа» от 1848 года60 мы узнаем, что ему 52 года, следовательно, родился он в 1795-м или 1796 году. Это никак не совпадает со сведениями из послужного списка его отца, согласно которому год рождения Карла Ивановича — 1791-й, что опять-таки вызывает сомнение: свадьба родителей состоялась в 1793 году. Если допустить, что послужной список отца заполнялся все-таки в 1806-м, а не в 1801 году и что возраст Карла к тому времени — не 15, а 13 лет, то все встает на свои места: он был первенцем в семье и родился или в самом конце 1793-го, или в начале 1794 года.
Формулярный список К.И. Грошопфа свидетельствует: он ступень за ступенью продвигался по служебной лестнице, получал чины и награды — ордена св.Станислава, св.Владимира и св.Анны разных степеней и даже табакерку с именем императора, украшенную бриллиантами61. Раух по немецким источникам дополняет цитируемый нами документ: «Карл Фридрих был вице-директором Департамента внешней торговли и умер в 1865 году в чине тайного советника»62, следовательно, после 1848 года Карл Иванович успешно продолжил свою карьеру и поднялся еще на одну ступень — с 4-го класса на 3-й, согласно Табели о рангах. Что и говорить, блестящая карьера, сделанная упорным трудом. Неясно только, почему немецкие документы называют Карла Грошопфа третьим сыном в семье. Этому противоречат и формулярный список самого Карла Ивановича, и послужной список его отца.
В адресе-календаре К.Нистрема за 1844 год по Санкт-Петербургу среди владельцев домов упоминается некий «Грошоперъ», владеющий домом в 5-м квартале Васильевской части на 18-й линии «против нового адмиралтейства»63. «Грошоперъ» — скорее всего, искаженное «Грошопф», так как тот же Нистрем в другом аналогичном издании — в томе, где сообщаются сведения о столичных чиновниках, — называет и место жительства Карла Ивановича. В Департаменте внешней торговли, в первом отделении, числится Трошопфъ Карл Иванович, Д. Ст. Сов., Управл., въ 18-й лин. Вас. ч. по набережной соб. домъ»64. Именно его дом на набережной Васильевского острова вспоминает Анна Веретенникова65. Она же оставила описание дяди, который, как и его дом, хорошо запомнился девочке. Карл Иванович отличался высоким ростом, лицо его хранило следы перенесенной оспы. Это, бесспорно, был человек серьезный, образованный и музыкальный. «Книг у дяди было множество, вдоль всех стен стояли шкафы с книгами и нотами, — сообщает Анна Александровна, — дядя был страстным музыкантом и отлично играл на скрипке. Скрипок у него было штук восемь…»66 Дядя не был женат. Последнее подтверждают и данные из формулярного списка, где о К. Грошопфе сообщалось: холост. Кроме того, в документе указывалось вероисповедание — лютеранин, а также жалование — 1143 рубля 68 копеек и, как уже упоминалось, происхождение — «из обер-офицерских детей»67.
Еще один сын Иоганна Готтлиба и Анны Беаты, Густав, был старшим таможенником в Риге68. Раух сообщает о нем: «Густав Адольф (1797—1864) стал директором таможни в Риге, купил поместье в Ковно и стал называть себя фон Грошопф»69, что, добавим, было вполне логично, если он получил дворянство. Раух считает Густава вторым сыном в семье, а Карла — третьим, но, судя по формулярному списку последнего и по послужному списку отца, это не так. Карл, как уже указывалось выше, был старшим, а Густав — третьим из сыновей.
Вторым сыном супругов Грошопф был Иван Иванович. В записках Веретенниковой он не упоминается, возможно, потому, что умер в 1825 году и был похоронен на Смоленском кладбище в
Петербурге. Раух утверждает, что «Иван (возможно, Иоганн) Иванович пошел по военной линии и в 1822 году имел чин майора»70, хотя Штейн, в свою очередь, выражает сомнения по этомуповоду71.
Что касается сестер Грошопф, то, судя по служебному списку отца, их было пятеро. Раух называет двух — Анну и Екатерину, Веретенникова упоминает, кроме названных, еще одну. «Старшая тетка моя, Александра Ивановна Пясь, была замужем за аптекарем в Киеве»72, — пишет она. Другой информации об Александре Ивановне не имеется. Также как и об Амалии Ивановне,
Екатерина Ивановна вышла замуж за казанского чиновника Константина Егоровича фон Эссена, но быстро овдовела и, как мы уже знаем, занималась позднее воспитанием осиротевших детей своей сестры, Анны Ивановны. Дата рождения ее, указанная родственниками, 1789 год73, явно ошибочна: вспомним, что родители поженились в 1793 году. Возможно, это описка, и на самом деле речь шла про 1799 год. Но если считать, что послужной список отца, Ивана Федоровича, заполнен в 1806 году, когда ей было 5 лет, то родилась Екатерина Ивановна, скорее всего, в 1800-м или 1801 году. Не вызывает сомнения дата ее смерти. Е.И.Эссен скончалась в сентябре 1863 года в Кокушкине, через две недели после свадьбы племянницы Марии Александровны Бланк с Ильей Николаевичем Ульяновым, приняв перед смертью православие74.
Незадолго до кончины стала православной и Каролина, следующая из сестер. Она вышла замуж за коллежского секретаря Владимира Ивановича Биуберга, который крестил ее племянницу Екатерину Александровну Бланк. Умерла Каролина Ивановна в декабре 1877 года в возрасте 73-х лет, о чем сообщает надпись на могильном камне Смоленского лютеранского кладбища в Петербурге75.
Учитывая вышеизложенное, попытаемся установить приблизительную последовательность появления детей в семье Грошопф-Эстедт:
1) Карл, конец 1793-го или начало 1794 года — 1865;
2) Александра, 1794/95—?
3) Иван, 1795/96-1825(7);
4) Густав, 1797—1864;
5) Анна, 1798/99-1838;
6) Екатерина, 1800/01—1863;
7) Каролина, 1804—1877;
8) Амалия, 1805-?
Анна Ивановна Грошопф, пятый ребенок в семье, стала женой А.Д.Бланка (ІІІ-№7) уже после смерти своего отца. К сожалению, нам неизвестно точное время их свадьбы. Брауэр предполагает, что она состоялась приблизительно в 1820 году. В тот год АД. Бланк как раз поступил в Медико-хирургическую академию. Однако дочь Анны Ивановны и Александра Дмитриевича, Анна Веретенникова, писала, что родители поженились, когда отец, окончив академию и отслужив в Смоленской губернии, приехал в Петербург. Академию Бланк окончил в 1824 году76, а из Смоленской губернии, где Александр Дмитриевич служил в городе Поречье, он вернулся в Петербург в конце 1825 года, так как был «переведен в штат Санктпетербургской Полиции на вакансию Частного врача того же 1825 года октября 3-го»77. Полагаем, что свадьба не могла быть позднее самого начала 1830 года — в сентябре этого года родился первый ребенок в семье. Итак, бракосочетание АД. Бланка и А.И. Грошопф не могло состояться ранее конца 1825 года и позднее начала 1830 года. Скорее всего, произошло оно в 1829 году. Того же мнения придерживается и Штейн. Эта дата объясняет и брак «безродного» выкреста Бланка с невестой из дворянской благополучной семьи Грошопфов: отец семейства умер, невесту не первой молодости необходимо было «пристроить» за более или менее приличного человека.
С 1830 года в семье стали появляться один за другим дети. Всего их было шесть:
1) Дмитрий, 9.IX.1830—1850;
2) Анна, 30.ѴІІІЛ831—1897, в замужестве Веретенникова;
3) Любовь, 29.ѴШ.1832—24.XII.1895, в первом браке — Ардашева, во втором — Пономарева;
4) Екатерина, 25.XII.1833—1880(1883), в первом браке — Алехина, во втором — Залежская;
5) Мария, 22.11.1835—12.VII. 1916, в замужестве Ульянова;
6) Софья, 24.ѴІ. 1836—1897, в замужестве Лаврова78.
Совместная жизнь Анны Ивановны и Александра Дмитриевича оказалась недолгой. В 1838 году от туберкулеза легких супруга скончалась. Она не могла заглянуть в будущее и узнать, что одной из ее дочерей, а именно Марии Александровне, суждено было выйти замуж за Илью Николаевича Ульянова и стать матерью человека, вошедшего в историю крупнейшей политической фигуройXX века, — Владимира Ильича Ульянова (Ленина).
1 Rauch G., von. Lenins Lübecker Ahnen // Zeitschrift des Vereins für Lübcckische Geschichte und Altertumskunde. Bd.40. Lübeck. 1960.
2 Brauer A. Lenins Vorfahren im Lübecker und mecklenburgischen Raum und ihre Anverwandten // Genealogie. Hf. 5. 1970.
3 Шагинян M. Семья Ульяновых. M., 1938.
4 Город Любек расположен на севере Германии, в 15 км от Балтийского моря, при впадении в реку Траве ее притока Вакинец, на Трава-Эльбском канале. Город был основан в 1143 г. близ разрушенного славянского поселения Любеч (1137 г.). С 1226 г. получил право вольного имперского города, а в ХШ-ХѴ вв. возглавлял Ганзейский союз. Победа Швеции в тридцатилетней войне повлекла за собой упадок балтийской торговли и отрицательно сказалась на положении Любека: падает его экономическое и политическое значение. В 1806 г. после захвата и разгрома города французскими войсками Любек вошел в империю Наполеона. С 1815 г. он стал вольным ганзейским городом в составе Германского союза, а в 1871 г. был включен в Германскую империю. (См.: Новый энциклопедический словарь. Брокгауз-Ефрон. Пг., 1916. Т.25. С.175).
5 Герцогство Мекленбург состояло из двух великих германских герцогств: Мекленбург-Стрейлитц и Мекленбург-Шверин. Последнее находится на берегу Балтийского моря и на северо-западе граничит с областью города Любека. Название Мекленбург восходит ко времени поселения здесь полабских славянских племен бодричей и лютичей и основания их города, называвшегося Микилинбор (Микулин бор?) близ теперешнего города Висмара. В XII в. славянские племена были завоеваны саксонским герцогом Генрихом Львом. Сын последнего князя бодричей, приняв христианство, в качестве вассала получил обратно свои земли. От него по прямой линии происходят герцоги Мекленбургские, династия которых единственная в Западной Европе имеет славянское происхождение. Интересно, что вплоть до XVII—XVIII вв. население оказывало сопротивление германизации и сохраняло славянскую культуру и обычаи. В 1867 г. Мекленбург вошел в СевероГерманский союз, а в 1871 г. — в Германскую империю. (См.: Новый энциклопедический словарь. Брокгауз-Ефрон. 1896. Т.37. С.2).
6 Вплоть до начала XX в. в Любеке сохранялось деление жителей на подаа-ных («Staatsangehörige») и граждан («Bürger»), причем политические права принадлежали только последним. Гражданство могло быть приобретено лишь после пятилетнего пребывания в городе, с уплатою подоходного налога на доход не менее, чем в 1200 марок (конец XIX в.). Правом участвовать в выборах пользовались граждане, достигшие 25-летнего возраста. Насколько узка была эта прослойка, можно судить по тому, что в выборах в конце XIX в. участвовало только 8% населения Любека. (См.: Новый энциклопедический словарь. Брокгауз-Ефрон. Пг. 1916. Т.25. С. 175).
7 Немецкий термин «meister» (майстер) не соответствует буквальному русскому переводу, означающему специалиста высокого профессионального уровня. В середине века он говорил о принадлежности к ремесленному цеху-гильдии. Название цеха свидетельствовало о профессии человека, а добавление «мастер» — о наличии у него своего собственного дела, мастерской, средств производства. Стать мастером, т.е. полноправным членом цеха, можно было, пройдя путь: ученик-подмастерье-мастер. Но фактически переход этот, означавший продвижение по социальной лестнице, могли одолеть далеко не все, т.к. существовали строгие правила сдачи экзаменов на мастера. В разных городах критерии выдвигались разные, к тому же со временем требования для кандидатов в мастера все возрастали. «Уставы ганзейских городов Германии, и среди них прежде всего Любека, предъявляли к новичкам более высокие требования относительно их социального происхождения и моральных достоинств, чем какие-либо другие». (Полянский Ф.Я. Очерки социально-экономической политики цехов в городах Западной Европы в ХІѴ-ХѴ вв. М., 1952. С.211-212). Таким образом, стать мастером, особенно в Любеке, было непросто. Это была замкнутая корпорация, имевшая высокий общественный статус.
s Brauer Л. Op. cit. S.134.
9 Ibid. S.138.
10 Ibid. S.137.
11 Ibid. S. 142.
12 Ibid. S.137.
13 Кистер — священнослужитель, занимающийся в церкви различными хозяйственными вопросами.
14 Brauer A. Op. cit. S.137.
15 Ibid. S. 138.
16 Ibid.
17 Ibid. S.135.
18 Ibid. S. 136.
19 Ibid. S.138.
20 Ibid. S.138-139-
21 Ibid. S. 139.
22 Ibid. S.
23 Ibid. S. 140, 143.
24 Ibid. S.141, .
25 Виллерс У. Ленин в Стокгольме. Стокгольм, 1970; Бакман К. Новое о шведских предках В.ИЛенина // Новая и новейшая история. 1997. №3.
26 Виллерс У Указ.соч. С.З; Brauer A. Lenins Vorfahren im Lübecker Op. cit. S. 142; Бакман K. Указ соч. C. 161.
27 РЦХИДНИ. Ф.ІІ. Оп.2. Д.24. Л.51.
28 Там же. Д.52. Л.905.
29 Там же. Д.24. Л.51.
30 Там же. Л.50,
31 Упсала находится в 66 км от Стокгольма на реке Фюрис. Это центр Уп-сальского лена и университетский город с 1477 г. С древнейших времен здесь проходили сельскохозяйственные ярмарки, процветала торговля, но промышленность даже в конце XIX в, была развита незначительно. (БСЭ. М. 1977. Т.27. С.51-52). См. Прилож. № 3.
32 Бакман К. Указ.соч. С. 160.
33 Там же. С.161.
34 Там же.
35 Там же.
36 Виллерс У. Указ.соч. С.З.
37 Бакман К. Указ.соч. С.161.
38 Кондаков С.Н. Юбилейный справочник Императорской Академии художеств. 1764-1914 гг. СПб., 1914. 4.1-4. С.113.
39 Виллерс У. Указ.соч. С.З.
40 В Швеции еще в XVIII в. далеко не асе имели постоянную фамилию. Простые люди чаще пользовались отчествами или прозвищами. Так, сын какого-нибудь Карла становился Карлсоном, а дочь Ханса — Хансдоттер. Меняя свое социальное положение, становясь ремесленником, торговцем, человек мог произвольно взять себе фамилию. Например, при вербовке в солдаты или матросы можно было получить фамилию-прозвище: «Хёк» — «Ястреб». Более образованные люди, поступая на службу или становясь священнослужителями, чаще старались взять фамилию с латинизированным окончанием на «ус». Часто родные братья носили разные фамилии. Сегодня это не только требует пояснения, но и затрудняет поиски в архивах.
41 Бакман К. Указ.соч. С. 164.
42 Там же. С. 162,
43 РЦХИДИ. Ф.13. Оп.1. Д.138. Л.І.
44 Там же. Ф.11. Оп.5. Д.61Л.35.
45 Устное сообщение сотрудников музея В.ИЛенина в Ульяновске.
46 Brauer A. Op. cit. S.136.
47 Rauch G., von. Lenins Lübecker Ahnen. S.98.
48 Ibid. S.99.
49 Штейн М.Г. О немецких родственниках В.И.Ульянова (Ленина) // Из глубины времен. Альманах. (СПб). 1994. № 3. С. 186-187.
50 Brauer A. Op. cit. S.135.
51 Шепелев Л.Е. Титулы, мундиры, ордена. Л., 1991. С.31.
52 РЦХИДНИ. Ф.13. Оп.1. Д.138.
53 Там же. Ф.11. Оп.2. Д.24. Л.50.
54 Rauch G., von. Op. cit. S.101.
55 Brauer A. Op. cit. S. 142.
56 РЦХИДНИ. Ф.П. Оп.2. Д.24. Л.50.
57 Штейн М.Г. Указ.соч. С. 179.
58 Там же. С.187.
59 Там же. С. 180.
60 Штейн упоминает также формулярные списки 1820, 1825, 1841 и 1857 гг., отмечая, что в них даты рождения К.И.Грошопфа различны: 1790, 1794 и 1796 гг.
61 РЦХИДНИ. Ф.ІЗ. Оп.1. Д.138.
62 Rauch G., von. Op. cit. S.100.
63 Нистрем K. Адрес-календарь. Наглядный указатель С-Петербурга, Приложение. СПб., 1844. С.4.
64 Нистрем К. Адрес-календарь санктпетербургских жителей. Т.2. Календарь чиновников. СПб., 1844. С.360.
65 РЦХИДНИ. Ф.11. Оп.2. Д.24. Л.52.
66 Там же.
67 Там же. Ф.13. Оп.1 Д.138.
68 Томуль Е. За строкой архивных документов // Истоки: Вестник Ульяновского филиала Центрального музея В.И. Ленина. 1990. №1.
69 Rauch G., von. Op. cit. S.100.
70 Ibid.
71 Штейн М.Г. Указ.соч. C.180.
72 РЦХИДНИ. Ф.11. Оп.2. Д.24. Л.52.
73 Там же. Ф.11. Оп.5. Д.61. Л.34. Альбом «Семейная хроника деда В.И. Ленина», составленный К.К. Ардашевой-Желиговской и Т.П. Жакоеой-Басовой в 1972 г.
74 Там же.
75 Штейн М.Г. Указ.соч. С Л SO.
76 История Императорской Военно-медицинской академии (б. Медикохирургической) 1798-1898 гг. Приложение. СПб., 1898. С. 133.
77 РЦХИДНИ. Особая папка № 3. Д. № 59/632. ФЛ291. Оп.10. Медицинский департамент. Из Центрального государственного исторического архива г Ленинграда.
78 Там же. Ф.11. Оп.2. Д.52. Л.932; Там же. Ф.11. Оп.5. Д.61. Л.2.
